Проследив, как скрывается из виду квадратная фигура подпрыгивающей от избытка чувств и научного — увы, археологического — рвения гномки, Далия перестала сдерживать накопившиеся эмоции и выдала краткую, но крайне экспрессивную пантомиму. Искаженное лицо, впечатывание каблука в университетский пол и потрясание рук над головой означало, что Далии идея Напы сменить профиль научных изысканий категорически не нравится.
Чтобы успокоиться, Далия выскочила во внутренний дворик и принялась бегать кругами вокруг солнечных часов, продолжая на все корки честить клан Кордсдейл с его гномьим воспитанием и не менее гномьими идеалами мироустройства и профессиональной реализации. Археология! Вы только подумайте — археология! Копать, копать и еще раз копать! О боги, да что ж с Напой делать-то?
Последние три дня — с тех пор, как Далия обнаружила в одной из библиотечных рукописей зашифрованное описание дороги к кладу царя Тиглатпалассара, гномку не оставляла мысль, что тридцать восемь лет ее предшествующей жизни прожиты зря. Прямо-таки псу под хвост, эльфу в черновик поэмы… Подумать только! Рядом, буквально рядом — только киркой дотянись, лопатой докопай, жили люди, кентавры и гномы, которые рыли землю, находили несметные сокровища, да еще совершали при этом великие алхимические открытия — а она, Напа Леоне Фью из клана Кордсдейл (кавладорская ветвь), просто не догадывалась об их существовании!! А ведь могла бы уже вырыть яму величиной… так, примем за средний объем работ количество грунта величиной с…
Первый вечер, отдыхая после суматохи, вызванной обнаружением трупа неизвестного в университетской библиотеке, Далия, помнится, радовалась.
Ну, думала она, наконец-то! Ведь предыдущие полгода Напа Леоне могла разговаривать, в основном, лишь на тему «Айра из клана Моргенштерн, его внешность, привычки и перспективы в качестве жениха Напы Леоне Фью». Далия против мастера Айры ничего не имела, напротив, этот степенный рыжий гном ей нравился, и она всячески желала своей подруге счастья. Правда, в какой-то момент мэтресса догадалась, — если термин «догадалась» адекватен вспышке шаровой молнии, промчавшейся по нейронам алхимически ориентированного мозга — что жизнь гномов, мягко говоря, немного продолжительнее, чем человеческий век. Ага, вы тоже об этом слышали? И что гномы — существа очень застенчивые и деликатные, наверное, слышать случалось? А что у гномов период помолвки для влюбленной пары длится до полувека?
Вот и Далия однажды сообразила, что может слушать восторженные дифирамбы в адрес Айры Моргенштерна всю оставшуюся жизнь. А потом счастливая пара обязательно позовет ее на свадьбу- в качестве самой старой подруги невесты, и будут деликатно объяснять крепеньким, розовощеким родичам-гномам, что во-он та седая развалина с трясущейся головой, с чернильным пятном на носу и челюстью на подвязке, в годы своей молодости была грозой и грёзой Университетского квартала…
Так вот, обрадовавшись, что у Напы наконец-то нашлась новая тема для разговоров, Далия уже к утру стонала, скрежетала зубами, обвязала голову полотенцем, симулируя приступ мигрени, и едва не бросалась на стенку. Почему, почему, досаду вашу, Напа никогда раньше не думала о карьере археолога? Ведь археолог должен копать! Выворачивать горы грунта и находить в них и под ними тонны сокровищ! Да ведь это не профессия, для гнома — это просто мечта!
Добро бы, Напа, как любой нормальный человек , мечтала отыскать сокровища забытого царя, с целью разбогатеть. Понятно. Конечно, меркантильно, прагматично, приземлено — но понятно. Золото гномы любят, уважают, и считают своим долгом спасать изделия из драгоценного металла от загребущих ручек других разумных рас. Если бы Напа вдруг доказала, что ее интерес к археологическим раскопкам продиктован искренним алхимическим интересом — что ж… Далия, может быть, и всплакнула бы, что не получился из гномки сапиенсолог, но мужественно приняла бы выбор подруги и даже помогла бы с подготовкой первых научных отчетов. Но Напа-то хотела копать ! Тем более, что ради поисков гробницы Тиглатпалассара пришлось бы копать много !
Дайте, дайте же Напе лопату и отпустите в Эль-Джалад — она выкопает клад царя Тиглатпалассара! Она отыщет затерянные в песках города! Она выкопает, отроет, перелопатит, можете не сомневаться…
О боги, пошлите светлую мысль, как справиться с приступом гномьей копательной одержимости! — шептала Далия, бегая вокруг солнечных часов. Но мысль упрямо избегала настырной мэтрессы.
Внезапно до чуткого алхимического уха донеслись вопли. Обернувшись, Далия увидела, как от Библиотеки бегут, нелепо размахивая руками, Лизон — библиотечная барышня, переступившая испытательный срок, и Рудольфус, студент-отличник. Заметив Далию, Рудольфус, на правах представителя сильного пола, закричал еще громче, дёрнул Лизон за руку, помогая девушке изменить направление движения, и спустя секунду предстал перед мэтрессой.
— Мтрсдл… — задыхаясь, проговорил Рудольфус.
— Спасите! — проверещала Лизон.
— Что случилось?
— Гринч… — указал слабеющей рукой на Библиотеку Рудольфус. Подушечка указательного пальца Рудольфуса кровоточила, будто покусанная злобным хомяком-самураем.