Синтия покраснела — на этот раз искренне.
В окно столовой постучали, графиня вздрогнула. Далия, как будто для нее это было привычным делом, подошла, раскрыла створку, впустила большого угольно-черного ворона, привязала к его лапке пару писем, угостила веточкой петрушки и пожелала счастливого пути. Ворон улетел. К графине частично вернулся дар речи.
— Мэтресса Далия, мы с мужем чтим Уголовный Кодекс.
— А я, знаете ли, в последнее время что-то увлеклась цинской философией. Вы когда-нибудь читали сборник притч «Яшмовый ларец»? нет? очень советую, вам понравится… Такое оригинальное изложение исторических событий, мифы о богоравном величии, поэмы о любви, о страждущих сердцах, о традициях мести…
— Наши финансовые трудности, — принялась оправдываться графиня, щелкая от волнения зубами и пальцами, — исключительно временные… Нам просто надо продержаться до новых поступлений будущего года, скоро арендаторы заплатят, созреет урожай в теплицах, понимаете?
— О, да! — соорудила на своем личике кайманову улыбку Далия.
— Мы так рассчитываем на помолвку Элоизы! Это такая добропорядочная семья, у нее такие связи… — Синтия попробовала заплакать. Мэтресса встретила ее слезы с непробиваемым спокойствием опытного экзаменатора, подумав, что такая коньцепция развития Элоизы ее, Далию, просвещенного служителя Науки, не устраивает абсолютно.
Тем временем в столовую подтянулись и остальные обитатели замка. Элоиза, тяжело пыхтя, вернулась с пробежки, Напа и граф вернулись с закрытых переговоров — гномка довольная, будто на голову ей свалился алмаз величиной с тыкву, а Федерико бледный, в испарине, будто с него потребовали стоимость этого самого алмаза, немедленно и наличными… Сияющий повар, источающий запахи кардамона, ванили, корицы, сдобных булочек, свежайших нежнейших омлетов, колбас, померанцев и фаршированных перепелов, заглянул в столовую, осведомляясь, нести ли господам завтрак, или подождать чуток…
В этот момент в окно опять постучали.
«Сейчас — или никогда,» — решительно выпрямилась Далия.
— Господа! Могу ли я попросить вас о помощи? — обратилась сразу ко всем присутствующим мэтресса. — Мне надо отправить все эти письма, — она указала на белую, с черными строчками рун, стопку. — Мой друг прислал мне стаю почтовых птиц, не будете ли вы столь любезны…
Федерико с Синтией вызвались первыми, а спустя секунду Элоиза и Напа в четыре руки открывали створки окна, ловили прилетевших вОронов, привязывали им на лапки мэтрессины послания…
— Вас всех из тюрьмы выпустили? — очень тихо, практически не разжимая губ, поинтересовалась Далия у всё еще ожидавшего ответ господ повара.
— Всех, а что?
— Быстро, но очень тихо — все обратно. И запритесь изнутри. Диспозиция ясна?
— Нет, — ответил честный человек. — Но я потороплюсь…
Умница Фриолар, спасибо ему за помощь, упросил своего работодателя Призвать именно такое количество птиц, которое было нужно Далии для воплощения в жизнь ее Плана.
— Что ж не подают завтрак? — осведомился проголодавшийся граф, когда с алхимическими эпистолами было покончено.
Синтия мило улыбнулась и пообещала, что сейчас всё разузнает. Далия проводила графиню внимательным взглядом и вся обратилась в слух: вот Синтия спускается, вот открывает дверь в кухню…
ВОПЛЬ.
Элоиза, Федерико и Напа стартанули разом. Далия исключительно в последний момент словила энергичную гномку за воротник, крикнула, чтобы она срочно сняла с плиты убегающее молоко, и, пока Напа теряла драгоценные секунды в поисках забытой кастрюльки, выскочила вслед за семейством Росинант, крепко заперев за собой дверь.
Добежала до кухни, протиснулась мимо графа поближе к Элоизе.
Элоиза Росинант… выглядела далеко не лучшим образом. Мало того, что она немного взмокла, совершая утренний моцион, мало того, что ее прическа малость растрепалась, когда, испугавшись за жизнь маменьки, девушка спешно бежала на кухню и сшибла верхней куполообразной частью черепа пару балок и дверных притолок… Сейчас глаза Элоизы стекленели, не в силах справиться со зрелищем, транслируемым их пособничеством головному мозгу.
На кухонном столе, где заботливые руки повара, кухарки и подмастерьев расставили изысканные и элегантные кушанья, царило разорение, достойное или даже превосходящее деяния величайшего Темного Властелина любого из соседних миров. Все, что было не покусано и не продавлено, было перевернуто, расколото, расплющено, прожевано огромным толстым пушистым Котом.
Соизволив, наконец, заметить прибежавших людей — о, сие соизволение было даровано этим императором семейства кошачьих со всей царственностью потомственного владыки! — Черно-Белый Кот облизнулся, сверкнул ярко-желтыми глазами и нагло вгрызся в следующий кулинарный шедевр.
Синтия издала еще один вопль.
— Посмотри, — Далия ласково похлопала Элоизу по плечику. — Эта плохая киса съела твою еду.
Глаза юной графини Росинант зажглись как у матерого быка, увидевшего перед собой красный плащ назойливого матадора. Пухленький кочанообразный кулачок сам собой нашарил кухонный тесак…
— Фффрря! — мявкнул Черно-Белый Кот, пробегая мимо Далии, и помчался прочь в судорожной попытке спасти свою жизнь.