Ребята молча посмотрели друг на друга. «Очень важная персона» со спутницей не то чтобы утратили аппетит или застеснялись своих простецких одёжек, на которых, наверное, ещё можно было найти частицы песка.
Светские беседы, приятный перезвон хрусталя…
Ребята молча посмотрели друг на друга. «Очень важная персона» со спутницей не то чтобы утратили аппетит или застеснялись своих простецких одёжек, на которых, наверное, ещё можно было найти частицы песка. Это была просто не их весовая категория, не их круг, не их мир. Здесь общались и потребляли калории люди, для которых лошади — судьба, счастье и дело всей жизни Ани с Сергеем — тоже были делом , но совсем другого рода. Бизнесом. Выгодным помещением капиталов. Требующим денежного вложения, но зато — в случае удачи — приносящим прибыль имуществом …
Решение было принято без переговоров и обсуждений:
— Пошли отсюда, а?..
На выходе их снова ждал предупредительный мэтр.
— Что-то не так? Вам что-нибудь не понравилось?
— Нет, всё в порядке, спасибо, — ответила Аня. — Мы просто попить заходили…
— Прохладительные напитки в холодильнике у левой стены. Кофе и сладости на столе справа. Мороженое…
— Благодарю, — скромно ответил Сергей. — В другой раз учтём… — И, уже заворачивая за угол, добавил вполголоса: — Чегой-то, мне кажется, я нонеча смокинг не того цвета надел…
— Во-во, — поддержала Аня. — А я, господин герцог, забыла бриллиантовые подвески…
— Да? Ну так пошли бутербродами питаться… герцогиня. — Аня посмотрела на него, и он нахально пояснил: — Будущая.
Аня по привычке хотела было возмутиться подобной самоуверенностью… но о чём-то подумала — и ничего не сказала. Лишь маленькое ухо, которое Сергею так нравилось целовать, предательски порозовело.
…Бутерброды в кафе «для всех» показались им намного съедобней любых разносолов из ресторана «для особо важных персон»…
— Серёж, подожди меня здесь, хорошо?. Я на пару минут… — И «будущая герцогиня» весьма несолидно припустила догонять каких-то девиц, стайкой шедших в сторону оргкомитета.
Серёжа сделал было несколько шагов следом, но, поравнявшись с окном, через которое они вчера наблюдали разгрузку, остановился и больше никуда не пошёл. Оттуда, где он находился, хорошо просматривались денники. Верхние створки большинства дверей были открыты, и наружу высовывались любопытные носы их обитателей. Стеклянная стена успешно приглушала все звуки, но отголоски возбуждённого ржания проникали и сквозь стекло. Вирус предстартовой лихорадки не миновал никого. Жеребцы на всякий случай «гнули пальцы» и выпендривались как только могли, бросая вызов соперникам. Скоро для каждого наступит время полного повиновения всаднику, но, пока до этого ещё не дошло, почему не воспользоваться моментом и не заявить о себе?.. Кобылы отзывались на разные голоса, одобряя или, наоборот, не одобряя поведение «кавалеров». Мерины, настроенные более философски, переговаривались через проход. Две или три лошади, уже готовые к выходу на манеж, обнюхивали «своих» спортсменов, заражаясь их неуверенностью или азартом…
Сергей сразу нашёл глазами денник Сирокко-Заказа. Верхняя дверная створка была открыта, но конь не показывался, хотя наверняка был на месте. Жокею захотелось поймать и немедленно задушить неведомых похитителей. Это же чем — и в каких дозах — надо было накачать непоседливого, полного жизни Кузьму, чтобы он полусонной колодой торчал в углу денника, не интересуясь окружающим миром и не отвечая на призывы собратьев?!.
Потом ему бросилось в глаза, что в проходах между боксами, где, как правило, всегда толпилось много народу, сейчас почти никого не было.
«Все на разминочном поле, — догадался Сергей. — Минут через десять старт первого всадника… — И вдруг шальная мысль пронзила его: — Чёрт побери, а ведь это же шанс! Посетителей море, никто внимания не обратит… Взглянуть в зубы коню — одна секунда. День опять же, светло… И даже в денник лезть не надо. Подошел, позвал, погладил…. Поднял верхнюю губу… И всё ясно!»
Больше Сергей не раздумывал.
Быстрым шагом прошёл мимо разминочного манежа, успев краем глаза приметить там шведа, рысившего на огромной рыжей кобыле. Догадка оказалась верна: народа вокруг в самом деле толпилось великое множество. Слышались громкие возгласы тренеров, дававших последние наставления. С попонами, недоуздками, вёдрами, тряпками и фирменными ящичками для щёток стояли коноводы, готовые по первому знаку прийти на помощь своему всаднику…
«Порядок в танковых войсках, — рассудил про себя Сергей. — Шведов всего трое: спортсмен, тренер и грум. Наверняка все здесь…»
Он беспрепятственно миновал омоновский кордон перед входом к денникам и с некоторым трудом заставил себя преодолеть самую важную часть пути неторопливым прогулочным шагом: «Я тучка, тучка, тучка…» Этакий праздношатающийся любопытный, зашедший полюбоваться великолепными лошадьми…
Получалось плоховато. Артистом Сергей всегда был никудышным. Да ещё и отчаянно волновался. Куда больше, чем перед скачками.
Ему снова мерещился подозрительный взгляд охранника, оставшегося при двери. Мучительно тянуло оглянуться и выяснить, смотрит тот на самом деле или не смотрит. Сергей не оглядывался. Он несколько раз останавливался, делая вид, что читает написанные на дверях клички и разглядывает лошадей (хотя на самом деле потом не взялся бы толком назвать даже породу и масть). Старался держаться как можно непринуждённее, даже погладил чей-то нос, доверчиво тянувшийся из проёма. Вот так он и Кузю погладит. Протянет ему клочок сена, поднятый с асфальта возле двери…