А она протянула руку в перчатке:
— Оказывается, русские дипломаты тоже интересуются скачками? Вы поставили на кого-нибудь? За кого вы болеете?
Посол нашёлся мгновенно. Галантно раскланялся, пожал кончиками пальцев ей ручку и вежливо произнёс:
— Я, к сожалению, не специалист в вашем национальном спорте, Ваше Величество. Я лишь сопровождаю делегацию наших ведущих коннозаводчиков… — Тут он обернулся, как бы ища поддержку у себя за спиной, но, кроме Василия Цыбули и «дяди Пети» — полковника госбезопасности, никого не обнаружил. Однако снова не растерялся: — Позвольте представить вам, Ваше Величество, одного из перспективнейших коннозаводчиков нашей страны…
И осёкся. Фамилии и имени Василия он не знал. Что ж! Он подтолкнул Цыбулю вперёд и, продолжая улыбаться королеве, коротко приказал:
— Представься!
— Василий Цыбуля, директор государственного зерносовхоза «Свобода»! — отрапортовал Василий по-русски. Переводчик немедленно перевёл.
— Вот как? — Голубая шляпка чуть наклонилась. — И каких лошадей вы разводите?
— Чистокровных верховых… Английских скаковых!
Мало ли, вдруг переводчик запутается в названии породы!
— Надеюсь вскоре увидеть ваших питомцев на скачках, — ответила королева. — Я, знаете ли, тоже держу лошадей. И чистокровные — мои давние любимцы… А вы? — повернулась она к недавнему собеседнику Василия, тому, что спрашивал про Красного Рома. Стояли они по-прежнему рядом, и Её Величество посчитала его за советского делегата. — Вы тоже разводите лошадей?
Иностранному джентльмену переводчик не понадобился. Он вытянулся в струнку, щёлкнул по-военному каблуками и представился:
— Полковник Генерального штаба Вооружённых сил Швеции Йон фон Шёльдебранд, мадам!
Суровый, чёткий поклон не оставлял никакого сомнения — перед королевой был военный и аристократ.
— Oh my!.. [22] -рассмеялась монархиня. — Так вот, значит, кто выиграл у нас на последних соревнованиях!..
Её спутник улыбнулся фон Шёльдебранду как старому знакомому. Супруг королевы помимо титула принца носил титул чемпиона мира по драйвингу. Знать, даже чемпионы выигрывают не всегда.
— Извините, господа. — Елизавета Вторая одарила гостей прощальной улыбкой. — Сейчас начнётся скачка, ради которой мы все здесь собрались. Пойдёмте, Филипп…
И они чинно удалились в другую ложу.
Посол проводил Высочайших Особ взглядом… И, повернувшись к Цыбуле и фон Шёльдебранду, торжественно произнёс:
— Поздравляю, господа. Вы представлены королеве!
Сзади их немедленно обхватил за плечи Олег Павлович.
— Это надо отметить. Что вы там, джентльмены, намекали по поводу красного рома?..
И легонько щёлкнул себя пальцем по горлу. Жест был международный, так что «конник в штатском» обошёлся скорее намёком. Всё же высшее общество…
Цыбуля и Йон переглянулись и, одновременно рассмеявшись, пожали друг другу руки. Как такое дело да не обмыть?
Вечером они засели в ресторанчике недалеко от гостиницы, где проживали Дегтярёв и Цыбуля. Не зря гласит гениальное русское правило: «Пить пей, а как до дому добираться — помни!» Вдвоём они растолковали это изречение Йону, и Йон согласился. Отведав не один сорт разного пития, остались каждый при своём. Русский полковник предпочитал водку. Шведский полковник — старый выдержанный коньяк, маслянистый, цвета очень крепкого чая. Василий Никифорович ушёл в оппозицию, уверяя, что лучше «Горилки з перцем» на свете нет ничего. Единство наблюдалось только по одному пункту: пресловутый красный ром никому не понравился — горяч больно. Прямо как тот конь на ипподроме. Выигравший нынче, к слову сказать, первую из трёх «Гранд Нэшнл», которые ему сулила судьба…
Коньяки, всякие дорогие сорта бренди и водки в ресторанчике водились в изобилии. Но вот «Горилки з перцем» не оказалось. И тогда, чтобы не быть голословным, подзахмелевший Василий поднялся и чуть неверным языком провозгласил:
— Мужики, айда в номер ко мне! У меня з-загашничек им-меется… А то так сегодня горилки и не отведаем…
Йон, до сих пор ни слова не понимавший по-русски, неожиданно кивнул в знак согласия: языковой барьер пал окончательно и бесповоротно.
— П-палыч, ну что? Идём? Видишь, и Йон не против…
Фон Шёльдебранд, услышав своё имя, снова кивнул.
— Ну вот… видишь?
«Дядя Петя» поднялся.
— П-пошли…
Русское правило сработало — минут через десять они поднялись в номер, не заблудившись в пути. Гостеприимный и запасливый Цыбуля извлёк из холодильника квадратную бутылку с красочной этикеткой. Она тотчас запотела, пряча термоядерный перчик, плававший около дна. Какое печеньице, какие орешки!.. Василий выволок замороженный шмат копчёного сала, ловко порезал, разложил на тарелке. Следом выплыла баночка домашних огурчиков…
При виде сосуда с желтоватой жидкостью и стручком-злодеем на дне Йон только и смог вымолвить долгое:
— О-о-о!
Но отведать не отказался. Видно, честь шведского офицера обязывала.
Закуску оценили по достоинству и одобрили единогласно. И вскоре на дне бутылки лишь сиротливо лежал одинокий перчик.
Видно, честь шведского офицера обязывала.
Закуску оценили по достоинству и одобрили единогласно. И вскоре на дне бутылки лишь сиротливо лежал одинокий перчик. При ближайшем рассмотрении размеров он оказался внушительных. По крайней мере, в горлышко не пролезал. Олег Павлович пристально вглядывался сквозь бутылочное стекло: