— Вы полагаете? Хотя — вам, разумеется, это известно лучше. А вы придаете этому значение?
— Несомненно — потому что у Пушкина была прекрасная историческая интуиция — думаю, ее можно так назвать. «Историческая» — не обязательно значит «обращенная в прошлое». Это понимали, видимо, и другие: недаром написать «Историю Петра Великого» было поручено ему, а не, скажем, Карамзину — всеми признанному историку.
— Это чрезвычайно интересно. Скажите: именно такого рода соображения и привели вас в ряды сторонников — назовем вещи их именами — исламского государя? Современного Салтана?
— Ну я бы не сказал, что только эти. И даже — не они в первую очередь. Не совершайте стандартной ошибки, полагая, что ученым чужды мирские интересы — политические, экономические… А также и мирские пристрастия, симпатии и антипатии. Так вот… Меня побудила примкнуть к возникавшему течению восточной ориентации не пушкинская сказка, разумеется, и даже не выводы и прогнозы евразийцев, но в первую очередь понимание самой простой истины: всякое движение нуждается, чтобы стать по-настоящему влиятельным и сильным, вовсе не только в двигателе и в запасе энергии. Во всяком организме, будь он естественным или искусственно созданным, необходимо должно иметься некоторое количество деталей, играющих в нем разные роли — иначе он не будет работать. В автомобиле, например, есть мотор — силовая установка. Без нее машина — железный лом. Но даже обладая самым прекрасным мотором, машина не сможет нормально работать, если у нее не будет тормозов. То есть при каждой силе обязана состоять антисила; трогаясь и набирая скорость, вы должны быть уверены, что обладаете возможностью при надобности снизить ее или даже вовсе остановиться, а то и дать задний ход.
— Но автомобиль по сравнению с обществом, в особенности нашим — достаточно простой механизм…
— Я привел такой пример лишь для наглядности. Я ведь сказал, что такого рода структура свойственна вообще любой мало-мальски сложной системе. В том числе и обществу в целом, и любому его подразделению. Во всяком государстве всегда неизбежно существует тормоз: оппозиция. Хотя при тоталитарном режиме она вынуждена выдавать себя за что-то другое и почти не имеет возможности выступать в качестве единой силы. Оппозиция — тормоз правительства. Но и в рамках любой организации необходима своя оппозиция, там тоже есть своя правая и своя левая сторона. Иначе организация эта, как тот же автомобиль, разовьет такую скорость, на которой перестанет быть управляемой. Так вот, я понял, что развитие ислама в России, которое наверняка ускорится в результате деятельности новой организации, нуждается в тормозе. И я решил сыграть роль этого механизма.
— Торможение организации изнутри?
— Тормозящее влияние, кстати сказать, только и может оказываться изнутри; то, что находится вовне, — это уже не тормоз, это носит иное название: например, придорожный столб не является тормозом, хотя, конечно, останавливает машину, когда она на него налетает. Тогда это не остановка, но авария, катастрофа…
— А все остальные организаторы движения, вы полагаете, не могут сыграть такой роли?
— Как говорят опытные шофера: всякий дурак может ездить быстро, искусство же заключается в том, чтобы уметь ездить медленно.
Хотя мотор просит газа, газа… Все участники движения — я имею в виду организаторов, — естественно, рассчитывают при новом государе занять определенные посты и участвовать в выработке мнений монарха. Но, к сожалению, большинство из них сильнее заинтересовано в самом посте, чем в результатах своего влияния на царя.
Возьмите хотя бы… ну, предположим, Лепилина. Опытный политик. Но из тех, кто не будет проводить свою точку зрения — за неимением оной, но будет поддерживать все что угодно — лишь бы в конце концов получить вожделенный титул, втиснуться в аристократию, остальное — деньги — у него есть, и потому его мало волнует. Но ведь это и значит — пустить машину бесконтрольно ускоряться. Так бывает очень часто в подобных ситуациях: стараются поскорее достичь каких-то ощутимых результатов — приехать побыстрее, пока и сами еще в силах воспользоваться достигнутым. Следовательно, нам грозит неоправданное ускорение внутреннего развития — в данном случае слишком поспешная исламизация. Поспешная — вовсе не значит «принудительная», такую возможность я вообще исключаю; но и естественные процессы нередко приходится сдерживать. Потому что здесь стремительность чревата и вовсе гибельными для нации последствиями. Как и всякое очень массивное тело, Россия не любит крутых поворотов, они всегда приводят к катастрофам. Как революции прошлого века — и девятьсот семнадцатого года, и девяностых годов. России для поворота нужна дуга большого радиуса. Иначе — быть нам под откосом. Но даже и по такой дуге надо поворачивать умело, нажимать на тормоза плавно — иначе колеса заблокируются и машина пойдет юзом — вернее, ее понесет… Собственно, для того, чтобы корректировать скорость с дорогой, и существуют советники.
— А вы уверены, что новый государь будет в них нуждаться? Или захочет терпеть их?