Денек сегодня выдался пасмурный. Я почти мгновенно поднялся выше облаков, скрываясь от случайных взглядов зевак, вздумавших пялиться на небо. Дожили — в родной стране вынужден прятаться от собственных же соплеменников! А ведь я не совершил никакого преступления — так за что?
— Так уж и никакого? — не замедлил съязвить Рабан. — А Бурьянова кто обокрал?
— Ничего, не обеднеет. У него в швейцарских банках, небось, еще пять раз по столько лежит. На жизнь хватит. Знаешь, если от многого взять немножко, это не кража, а просто дележка. Максим Горький.
— На то он и Горький, чтоб всякие глупости выдумывать, — хмыкнул Рабан. — Он же коммунист.
— Это не кража, а экспроприация, — продолжал гнуть свое я. — Товарищ полковник меня бы понял.
— Он тоже коммунист.
— Так я и не спорю. Ладно, личная шизофрения, думай, что делать-то будем. Правда, что ли, во Францию лететь, Лувр грабить?
Насчет того, что при необходимости я смогу выкрасть эту чертову «Джоконду», у меня не было ни малейших сомнений. Разумеется, ее там круто охраняют, но я-то ведь не просто обычный взломщик — я яцхен! Меня как раз для такого и делали — чтобы проворачивать сверхсложные операции, на которые не способен обычный агент-человек. Эх, а вот если бы у меня было полное могущество Лаларту… Тогда все было бы еще проще.
— Патрон, ты не рубишь фишку, — важно козырнул недавно позаимствованным выражением Рабан. Позаимствованным как раз у меня, между прочим. — Вспомни слова Юрия Лаврентьева!
— А это кто?
— Юрка, который тебе желание загадал! Дословно вспомни — что он сказал?
— «Хочу «Джоконду». И все. Ну и что?
— Вот мы и принесем ему «Джоконду»! Репродукцию! Купим где-нибудь, и все — буква выполнена! Он же не уточнил, что ему нужен именно оригинал самого Леонардо?
— Думаешь, получится? — засомневался я. — По-твоему, он поверит?
— Он?! Патрон, ты что — да кому нужно, чтобы он поверил?! Главное — чтобы договор поверил! А он поверит — ему неважно, что там конкретно подразумевалось между строк! Буква выполнена? Выполнена! Ну и все — остальное нас не колышет!
Я задумался. Идея мне понравилась. В конце концов…
— В конце концов, мы не обязаны стараться для них задаром, — сердито проворчал Рабан. — Они ж нам не платят? Ну и чего мы вдруг будем пыхтеть? Развяжемся побыстрее, и обратно! Там у нас богиня Ашторет волнуется, записки шантажирующие подбрасывают… Ты ведь только и думаешь, что об этой записке, верно?
— Теперь думаю, — мрачно согласился я. — Теперь, когда ты напомнил. Тебе это было обязательно?
— Угу.
— Это мое слово. Ладно, давай думать, как раздобыть репродукцию «Джоконды». Сам понимаешь, я не могу просто войти в ближайший магазин и попросить ее завернуть…
— Выкрадем? — с надеждой предложил Рабан.
— У тебя мелкоуголовные наклонности. На фига красть-то? Денег у меня много… — я демонстративно оттянул карман брюк, в котором лежала пачка стодолларовых купюр, -…на одну репродукцию уж точно хватит.
— Но это же наши деньги!
— Вообще-то не наши, а Бурьянова.
Мы их просто позаимствовали.
— А теперь позаимствуем еще и картину. Тебе можно, патрон.
— Это еще почему?
— А потому, что ты Бэтмен!
— Ты там еще и свою личную шизофрению завел, что ли? — брезгливо осведомился я. — Какой я тебе Бэтмен? Я еще круче! Я его двумя левыми уложу!
— А Супермена?
— И его!
— Э нет, патрон, Супермена только криптонитом убить можно! — хитро заявил Рабан.
— Тебе что, поговорить больше не о чем? Все, полетели к Святогневневу — пусть он нам эту репродукцию купит. Так проще.
— Зато скучнее… — проворчал Рабан. — Нет у тебя, патрон, творческой жилки…
— Зато у тебя этих жилок на двоих хватит. Ну не могу я просто войти в магазин и купить картину! Мне для этого придется час маскироваться, и все равно получится ходячая карикатура!
При большой необходимости я действительно могу прикинуться человеком — прижать нижние и средние руки к телу, сложить крылья, свернуть хвост, надеть перчатки, высокие рыбацкие бахилы, плащ с глубоким капюшоном… в общем, не оставить на виду ни клочка хитина. Но выгляжу я при этом все равно очень странно, и люди косятся. Конечно, «косятся» лучше, чем «кричат, убегают и непроизвольно опорожняют кишечник», но мне все равно неприятно.
Уже этим вечером я подлетал к дому Марии Савоськиной, предварительно отзвонившись всем остальным. Под мышкой у меня улыбалась незабвенная «Мона Лиза». Точнее, просто хорошая копия. Даже не очень хорошая — любой человек, не страдающий дефектами зрения, моментально догадается, что это не оригинал.
Впрочем, меня это волнует слабо.
Приземлившись в тени гаража во дворе, я позвонил Маше — Направление ясно указывало, что она в квартире не одна. Вот и позвонил — узнать, что там за гость приперся и скоро ли он уйдет. А то, знаете, будет неловко, если к ней, скажем, соседка за солью зашла, а тут я в окно влетаю. Это Карлсон, Который Бомжевал На Крыше, летал куда угодно, а с моей рожей такое не прокатит.
Сотовый у меня всегда при себе. Во всяком случае здесь, на Земле-2006. В Лэнге, сами понимаете, звонить некому. Да и в прочих мирах с сотовой связью обычно плоховато. Во всяком случае, из всех миров, которые я посетил с тех пор, как стал яцхеном, таковая существовала только на Земле-2895… хотя теперь она Земля-2896, все-таки целый год прошел. Но данный аппаратик и там помог бы мало — у них другая система, они свои телефоны на руке носят, вместо наручных часов. И работают они совершенно иначе.