Остров, на котором теперь размещается Москва, получил вполне закономерное название Московия. С северо-запада и юго-востока к Московии примыкают еще два крупных острова, отделенные узенькими проливами. Настолько узенькими, что через них даже перекинули мосты. К северо-востоку простирается Русское море, окруженное множеством островов. Ну а к юго-западу — УДР, Украинская Демократическая Республика. Независимая (формально), но, тем не менее, коммунистическая. В Европе коммунизма избежали лишь Швеция, Норвегия и Британские острова — остальные государства благополучно мутировали в сателлитов Советского Союза.
Кстати, в последнее время в правительственных верхах все чаще поговаривают о возрождении СССР в его прежнем понятии — как союза республик .
Уже составлен черновой список будущих ССР — Украинская, Кавказская, Турецкая, Южно-Славянская, Чехословацкая, Французская, Итальянская, Испанская, Греческая, Германская, Польская, Румынская, Венгерская, Болгарская… Афганистан уже успел благополучно войти в состав Союза. Ведутся переговоры с Китаем — поскольку в этом мире Хрущев не приходил к власти, русские и китайские коммунисты остались друзьями. Сейчас товарищи Саулов и Вэнь Чэнкунь, нынешний лидер КНР (кроме Китая включающего в себя Корею и Монголию), как раз обсуждают вариант объединения двух сверхдержав. Британская Империя и США наблюдают за этим с дрожащими коленками — такой СССР очень быстро подомнет под себя весь мир.
— А це, значить, памятник Спартаку! — со знанием дела сообщил Щученко, когда мы подъезжали к Красной Площади. Я с интересом осмотрел и эту статую. — Тоже известная личность — был рабом, потом гладиатором, потом революционным вождем, а потом, значить, стал целой футбольной командой! Во как!
Красная Площадь выглядит совершенно иначе. Хотя бы потому, что была перенесена по кирпичику и выстроена на новом месте. Кремль порядком изменился — пользуясь случаем, его полностью перестроили. Куранты вообще стоят другие — те, старые, так повредили при перевозке, что показалось проще сделать новые. Но главное отличие, само собой — Мавзолеи.
Внутрь мы не попали. Не потому, что не разрешили — просто меня не согласились пропустить без очереди. Как и в кинотеатр, в эти усыпальницы тянулись длиннющие хвосты из людей, желающих посмотреть на покойных вождей. В том числе уйма иностранцев.
— У заграничных капиталистов ничего, значить, не брать! — поспешил предупредить Щученко. — Будут предлагать жувачки или конфеты — отплевывайтесь! Усе отравлено!
Так что я просто полюбовался на этот некрополис снаружи. Собственно, остальные три Мавзолея оказались точно такими же, что и первый, ленинский. Только вывески другие.
Ленин. Сталин. Берия. Важник.
Да уж… В этом мире коммунисты как пошли по одному пути, так с него и не сворачивали. Это у нас они зашли в тупик и в конце концов окончательно себя дискредитировали. А вот здесь получилось по-другому…
Конечно, это государство стоит на костях. Первые полвека советские вожди только и делали, что ссылали и расстреливали. Но когда было иначе? Соединенные Штаты выросли на спинах истребленных индейцев и порабощенных негров. Британия обогатилась, опустошив Шотландию во время Промышленной революции. Сейчас уже мало кто помнит, что такое этот самый «закон огораживания». Франция, Германия, Япония, Китай, царская Россия — всегда и везде происходило одно и то же. Почти все великие государства в буквальном смысле выросли на кладбищах. Рабан прав — нет лучшего удобрения, чем мертвецы…
— Товарищ Бритва, давайте уже, значить, ехать, — беспокойно заерзал Щученко. — Ненужное, значить, внимание к себе привлекаем…
Действительно, моя персона крайне заинтересовала любопытствующих зевак. Уже щелкали фотоаппараты, на меня откровенно пялились. Иностранцы особенно разволновались. По-моему, инопланетянина в открытом лимузине все эти туристы восприняли исключительно в качестве интересного аттракциона. Кстати, а зачем я вообще выдал себя за инопланетянина?! Вечно меня заносит куда-то не туда…
— А ну, значить, пошли все вон отсюда! — буквально закрыл меня телом полковник. — Дело государственной важности, глядеть запрещено!
На его вопли никто не обратил внимания. Меня отлично было видно и с другой стороны — машина-то открытая. Вспышки щелкали все чаще и чаще.
— Товарищ Ира, гоните, гоните срочно куда ваши бесстыжие глаза глядять! — сердито пихнул ее линейкой в спину Щученко.
— Товарищ Ира, гоните, гоните срочно куда ваши бесстыжие глаза глядять! — сердито пихнул ее линейкой в спину Щученко. — Немедленно прибавьте, значить, скорость, иначе буду судить за вредительство!
Ирина Сапрыкина и без того пыталась выехать. Но толпа обступала нас все плотнее. Ну еще бы — такое событие! Кажется, мне что-то говорили, о чем-то спрашивали, но в этом гомоне я не мог разобрать ни слова. Слух с огромным трудом вычленивал знакомые голоса полковника и шоферки — все остальные превратились в невнятный шум.
— Давите их, товарищ Сапрыкина, во имя КПСС! — приказал Щученко, встав на сиденье в позу Ленина на броневике. — Беспощадно давить усех подряд!
Само собой, Ира не выполнила этот приказ. Она только размахивала руками, упрашивая зевак расступиться. А я вообще сидел молча — было интересно, как полковник выйдет из такой неловкой ситуации. Только запахнулся в крылья, как в плащ — очень уж часто щелкали фотовспышки.