— …по морде, — закончил я. — Сопли утри сначала, а потом хотеть будешь.
— Че-о-о-о?!! — возмутился коротышка. — Да я тебя… Машк, ну-ка дай пугач…
Черненькая, по-прежнему не отрывая от меня глаз, передала ему пистолет. Водяной. Вихрастый с совершенно серьезным видом прицелился в меня, прищурив левый глаз, и ехидно осведомился:
— Ну и кто теперь главный?
Я задумчиво посмотрел на него… а потом прыгнул.
Поверьте, если на вас никогда не бросался яцхен в полном боевом облачении, вы не знаете, что такое настоящий страх. Когда я раскрываю крылья, поднимаю хвост, выпускаю все когти, оскаливаюсь, пускаю кислотную слюну, бешено сверкаю глазами и громко-громко рычу, нормальный человек обычно дико визжит и старается убежать как можно дальше.
Я страшный.
Конечно, я не мог пересечь границу гексаграммы. Но четверо детишек все равно дико завопили и бросились врассыпную, незамедлительно застряв в довольно-таки нешироком дверном проеме. На месте осталась только хрупкая девчонка — она просто потеряла сознание, и здоровый парень — этот тупо пялился на меня, абсолютно не реагируя. Тормоз, что ли?
— Перестарались, патрон, — сожалеюще заметил Рабан. — Тебя ведь сначала освободить нужно…
— Угу. Рабан, как насчет вытащить нас отсюда?
— Из магического круга? Забудь!
Я осторожно коснулся невидимой стены — да, меня она тоже не пропускала. Ясное дело — для того Печать Соломона и предназначена. Правда, эта довольно хлипенькая — Йог-Сотхотх или Шаб-Ниггурат проломили бы ее без затруднений. К сожалению, мне все еще очень далеко до полноценного архидемона… К тому же это заклятие рассчитано именно на Лаларту.
Правда, есть утешение — пока я здесь, мне тоже не смогут причинить вреда. Для этого придется в первую очередь нарушить контур, а это автоматически разрушит защиту. Ну а если я освобожусь… тогда убить меня будет уже очень трудно…
Минут через пять четверо сбежавших робко вошли обратно. Похоже, все это время они прислушивались к происходящему в спортзале и, не услышав ничего опасного, рискнули вернуться.
— Я же говорил… — облегченно вздохнул Юра, смахивая пот со лба. — Он не может выйти из пентаграммы!
— Это гексаграмма, — машинально поправил его я.
— Кому ты вкручиваешь? — хмыкнул «колдун». — Звезда для вызова демонов — это пентаграмма. Я читал!
— Если у нее пять лучей, — закончил я. — А у этой шесть — гексаграмма. Печать Соломона.
— Эй, а у меня икота прошла! — обрадованно воскликнул толстяк. — Ик! Ик! Нет, не прошла…
Вихрастый подобрал с пола уроненный пистолет и снова прицелился в меня.
— Ну все, урод, ты меня разозлил! — грозно заявил он, пытаясь скрыть предательски подрагивающие коленки.
— Быстро делай, что прикажу, а то как стрельну! Тут святая вода, между прочим!
— Вперед и с песней, — поддержал эту идею я.
Святая вода?! Ха! Вот уж нашел чем пугать! Был бы на моем месте дьявол или черт, мог бы и испугаться — для уроженцев Ада эта жидкость сродни серной кислоте (если, конечно, ее заряжал верующий священник, а не просто мужик в рясе). А для демона Лэнга требуются совсем другие средства — к примеру, храмовое благовоние Мардука… хотя у меня и к этому иммунитет. Я ведь не родился демоном.
— А я не шучу, между прочим! — возмутился вихрастый. — Сейчас стрельну!
Юра наклонился к нему и что-то зашептал.
— Правильно, не подействует, — подтвердил я.
Разумеется, чтобы я чего-то не услышал, звук должен быть тише комариного писка и звучать где-нибудь километров за десять.
— Выпустите меня, — потребовал я.
— Но…
— Выпустите!!! — заорал я во весь голос.
На этот раз они уже не бросились бежать. Но поджилки затряслись здорово. А толстый в пиджаке начал как-то странно переминаться с ноги на ногу — по-моему, случилось непроизвольное опорожнение кишечника. Длинная и сложная фраза, но если выразить ее одним словом, получится непристойность.
— Ну?!!
— Е… если мы… мы ва… вас выпустим, — робко пробормотал Юра, — вы… вы на… нас не съедите?…
— Нет.
Я не ем человечину.
— Ну, тогда все в порядке, — успокоился пацан. — Сейчас…
— Ботаник хренов! — пихнула его в бок Маша. — Да он же врет! Севка, вот ты ему веришь?
— Не-а, — мотнул головой вихрастый, отхлебнувший немного воды из пистолета — по-моему, решил, что от этого станет для меня ядовитым. — Точно, [цензура], [цензура]!
— Мишка?
— Ик! Ик! — ответил толстый. — Ик!
— Марат?
— Чего? — тупо уставился на нее высокий.
— Надька?… ну-ка, вы, принесите ей воды, что ли, а то так и будет валяться…
— И мне!… ик!… ик!…
— Вот ты и сходи, — развернула его к дверям Маша. — Юрка, ну ты чего тупишь-то — ты же сам нам все уши прожужжал, как классно демона вызвать!
— Да я ж не думал, что получится…
— Но получилось же!
— С четвертой попытки, — сумрачно заметил Сева.
Я одновременно слушал их спор и Рабана, который уже успел просканировать их ближайшее прошлое с помощью Направления (жаль, что это так редко получается — насколько было бы проще работать, если бы я в любой момент мог заглянуть в чье угодно прошлое). И теперь вкратце излагал, как, собственно, все это получилось.
Насколько я понял, этот самый Юрий учится на третьем курсе какого-то престижного университета. И очень здорово учится — уверенно идет на красный диплом. Типичный зубрила — весь курс у него списывает. И вот полгода назад он нашел в какой-то библиотеке вот этот самый листок с заклинанием. Точнее, не он нашел, а Маша — и отдала его сокурснику, ибо у нее самой он никаких эмоций не вызывал. Другой на Юрином месте просто выкинул бы старую противную бумажку, сделанную из человечьей кожи, но не таков был наш друг. За какие-то две недели он перевел древний текст и немедленно загорелся испытать новые знания на практике.