А напротив — иной Падуб, работы Дж.
А напротив — иной Падуб, работы Дж.Ф.Уоттса, своей дивной серебряновласой головою, казалось, парил по?над складчатой, столпообразной и тёмной пустотой еле выписанного сюртука, и его взгляд, устремлённый на Роланда, был взглядом пророка, или древнего ястреба, что узрел пред собою живое, созерцанья достойное существо.
Оба Падуба были одним и тем же, узнаваемым человеком, но притом полностью отличались друг от друга, их разделяли годы, годы и духовные эпохи. Угадывалось лишь единство личности.
Роланд некогда воображал их частями самого себя. Но насколько сильно успел он с ними сжиться, он понял только теперь, когда осознал, как бесконечно они от него отдалены и насколько он к ним непричастен — ни поворотом головы, ни малейшею чёрточкой, ни зернинкою света в зрачках они для него не постижимы.
Он зажёг обогреватель в прихожей и газовые рожки в гостиной и, усевшись к себе на кровать, принялся за письма. Одно было от Аспидса, он сразу же положил его под низ стопки. Ещё были счета и открытки от путешествующих приятелей. Три письма, кажется, представляли собой ответы на его очередные запросы о работе. Иностранные марки. Гонконг. Амстердам. Барселона.
Уважаемый д?р Митчелл!
Счастлив Вам сообщить, что Комиссия по английскому языку и литературе рекомендовала нам предложить Вам должность лектора по курсу английской литературы в Гонконгском университете. Должность первоначально предоставляется сроком на три года, по истечении которых будет рассмотрен Ваш отчёт и контракт может быть продлён.
Жалованье составляет…
От всей души надеюсь, что вы сочтёте возможным принять это предложение. Позвольте высказать моё восхищение Вашей монографией «Строка за строкой», посвящённой творчеству Р. Г. Падуба, которую Вы направили нам вместе с заполненной анкетой. Льщу себя надеждой когда?нибудь обсудить с Вами это талантливое сочинение.
Просим ответить по?возможности быстро, так как конкурс на данную должность довольно высок. Мы пытались связаться с Вами по телефону, но по Вашему номеру никто не отвечает…
Уважаемый д?р Митчелл
!
Счастливы Вам сообщить, что Ваша кандидатура на должность лектора в Свободном университете Амстердама рассмотрена и одобрена. К обязанностям надлежит приступить с октября 1988 г. Хотя большая часть Вашего преподавания будет на английском., предполагается, что Вы, в течение двух лет с момента заступления на должность, овладеете основами голландского языка.
Будем признательны, если Вы ответите без задержки. Профессор де Гроот просил меня передать Вам его исключительно высокое мнение о Вашей работе «Строка за строкой», посвящённой языковым особенностям произведений Р. Г. Падуба…
Уважаемый д?р Митчелл!
С большим удовольствием сообщаю Вам, что Ваша кандидатура на должность лектора Независимого университета Барселоны рассмотрена и принята, и имею честь предложить Вам контракт, вступающий в силу с января 1988 г. Мы бы особенно желали усилить нашу программу по литературе XIX в. Ваша монография о творчестве Р.Г. Падуба была прочитана нами с настоящим восхищением…
Привыкший чувствовать себя неисправимым неудачником, Роланд оказался не подготовлен к столь дружному успеху. Незнакомое дыхание занялось в груди. Грязная комнатёнка всколыхнулась, перевернулась в сознании, и теперь, словно отодвинувшись куда?то прочь, мнилась уже не удушающей клетушкой, не узилищем, где приходится коротать дни, но каким?то своеобычным, занятным даже местечком. Он принялся перечитывать письма. Мир приотворился перед ним. Он вообразил самолёты, и каюту на пароме из Харвича в Хук, и купе в скором ночном поезде с парижского Аустерлицкого вокзала на Мадрид. Живо представились ему каналы Амстердама и полотна Рембрандта; средиземноморские апельсиновые рощи, постройки Гауди и работы Пикассо; джонки, скользящие под сенью небоскрёбов, и нечаянно приоткрывшаяся дверца в таинственный, запретный Китай, и лучи восходящего солнца над гладью Тихого океана.
И он стал думать о монографии с тем же первым жарким волнением, с каким некогда набрасывал её план. Развеялось как дым то мрачное самоуничижение, в которое повергла его Мод своим блеском, своей теоретической подкованностью. Три профессора выразили восхищение его работой! Как верно подмечено: человек уверяется в собственном существовании, лишь когда его видят другие! Ни буковки, ни крючочка не изменилось в написанном — но изменилось всё! Поспешно, пока мужество его не оставило, он распечатал письмо Аспидса.
Уважаемый Роланд!
Я несколько обеспокоен тем, что вот уж довольно долго не имею от Вас никаких известий. Надеюсь, со временем Вы изыщете возможность встретиться и рассказать мне о переписке Падуба и Ла Мотт. Возможно, Вам даже будет небезынтересно узнать, какие шаги предприняты, к сохранению «нашего национального достояния». Хотя не уверен, что Вас это заботит (учитывая Ваше непонятное — во всяком случае, для меня — поведение в этом деле).
Пишу я Вам теперь, однако, не за этим, и не за Вашим отсутствием (о коем Вы не удосужились объясниться) на рабочем месте в Британской библиотеке, а исключительно потому, что мне пришлось принять ряд срочных телефонных звонков касательно Вас: от профессора де Гроота из Амстердама, от профессора Лиу из Гонконга, от профессора Вальверде из Барселоны. Все они готовы принять Вас на соответствующую должность. Мне бы не хотелось, чтобы Вы упустили эти возможности. Я заверил их, что Вы ответите немедленно, как только вернётесь, и что в настоящее время Вы не связаны обязательствами ни перед кем. Но чтобы защищать Ваши интересы, мне нужно хотя бы приблизительно знать Ваши планы.