— Роланд, это Паола. У вас большие неприятности, Аспидс в гневе. Он вас везде разыскивает.
— А я и не прячусь. Сижу себе дома. Сочиняю статью.
— Не понимаете? Слушайте, не знаю, насколько это для вас важно, но Аспидсу звонил поверенный по имени Бинг, просил оценить собрание писем, штук пятьдесят, от Падуба к женщине.
— Как зовут женщину?
— Бинг не сказал. Но Аспидс, по?моему, знает. Он считает, что вам тоже всё известно. И якобы вы затеваете какую?то игру у него за спиной. Он назвал вас вероломным юнцом — вы меня слышите, Роланд?
— Да, слышу. Я раздумываю, что мне делать. Огромное вам спасибо, Паола, что позвонили. Не знаю, почему вы решили мне помочь, но всё равно, огромное спасибо!
— Почему? Потому что крик мне действует на нервы.
— Крик?
— Ну да. Он целый день ходит и злобится. У меня от его рычания внутри всё сжимается. Ненавижу, когда кричат. Кроме того, вы мне чем?то симпатичны.
— Ещё раз спасибо. Я тоже ненавижу, когда кричат. Ненавижу Собрайла. Ненавижу Падубоведник. Как бы хорошо очутиться сейчас где?нибудь ещё, или — вообще исчезнуть с лица земли.
— Получить стипендию на исследовательскую поездку в Окленд, что в Новой Зеландии, или в Ереван…
— Ещё лучше куда?нибудь под землю, чтоб точно не разыскали. Скажите, пожалуйста, Аспидсу, что моё местонахождение вам неизвестно. Я вам действительно очень, очень благодарен.
— Вэл, по?моему, тоже разгневана.
— Может, у них с Аспидсом одна болезнь, лондонская гневная лихорадка? Я тоже не выношу крика. Хотя, по?честному, я сам виноват…
— Ну всё, охранница возвращается. Пока. Не давайте себя в обиду.
— Спасибо вам.
Роланд вышел прогуляться. Отчаяние и досада переполняли его. Он прекрасно сознавал, что в его положении любой человек, наделённый хоть каким?то интеллектом, предвидел бы подобное развитие событий, и от этого сознания ему становилось только хуже. Вся беда в том, что он послушался сердца: сердце ему подсказало — пусть письма останутся его тайной, покуда он сам не пожелает её открыть, покуда он не узнает, что сталось у Падуба с Ла Мотт, — покуда не почувствует, какова была бы воля самого Падуба… «Куда это ты собрался?» — спросила Вэл, он ничего ей не ответил.
Он обследовал всю Патни?Хайстрит в поисках телефонной будки, не разнесённой по кусочкам хулиганами, но тщетно. Тогда он зашёл в индийскую бакалейную лавку, где обзавёлся телефонной карточкой и грудой подходящих монеток, и отправился через Мост Патни в Фулхем; тут?то и отыскалась карточная телефонная будка, которая — судя по длинной очереди! — работала. Роланд стал терпеливо ждать. Темнокожий мужчина вошёл в будку, говорил долго?долго, и вышел, только когда у него закончилась карточка. Следующая, белая женщина, поступила точно так же. За ней вошла ещё одна белая женщина и с помощью автомобильного ключа зажигания проделала над телефонным аппаратом какую?то мудрёную операцию — благодаря чему обрела возможность говорить бесконечно. Роланд и его товарищи по очереди, переглянувшись друг с другом, принялись кружить вокруг будки, как стая гиен, нарочно избегая взглядов своей «жертвы» и лишь изредка, мягко, как будто нечаянно, шлёпая ладонями по стеклу. Вот наконец женщина выскочила из будки, не глядя по сторонам; два?три человека перед Роландом, являя завидное благородство, были кратки. Роланду неплохо стоялось в этой очереди, здесь по крайней мере никто его не знал, никто не разыскивал…
Дозвонился он сразу же.
— Мод?
— Мод сейчас нет, — ответил женский голос с явным американским акцентом. — Куда ей перезвонить?
— К сожалению, я из автомата. А когда она вернётся?
— Да она, собственно, дома. Она в ванной.
— Позовите её, пожалуйста! — взмолился Роланд. — Только поскорее, за мной очередь.
— Мо?о?д! Это я её зову. Не вешайте трубку, пойду гляну, что она там… Мо?о?д!
Скоро примутся барабанить по стеклу…
— Всё, она идёт. Как вас представить?
— Никак, раз она уже идёт.
Он вообразил Мод, влажную Мод, одетую в белое полотенце. Интересно, кто эта американка? Наверное, Леонора. Сказала ли Мод что?нибудь Леоноре? И как она сможет разговаривать с ним у Леоноры под носом?..
— Алло, Мод Бейли слушает.
— Мод! Наконец?то. Это Роланд. Я из автомата. Обрушились всяческие напасти…
— Не то слово. Нам нужно поговорить. Леонора, вытяни, пожалуйста, шнур, я перемещусь в спальню. Это личный звонок. Спасибо. — Щелчок. Повторное соединение. — Роланд, Мортимер Собрайл пожаловал.
— Аспидсу звонил поверенный.
— Сэр Джордж устроил мне дикую сцену на рыночной площади. Попрекал коляской на электрическом ходу. Ему нужны деньги.
— Это его поверенный! Значит, старик в гневе?
— Мягко сказано. А уж увидев Леонору, и подавно взбеленился.
— Леонора что?нибудь знает?
— Нет. Но того и гляди догадается. С каждым днём…
— Они про нас плохо подумают. Собрайл, Аспидс и Леонора.
— Кстати Леонора решила загадку, где была Кристабель после Йоркшира. В Бретани, у родственников. Там была кузина, тоже сочиняла стихи. Бумаги попали к французской филологине, та написала Леоноре. Кристабель пробыла там довольно долго. Может, до самого самоубийства Бланш. Как будто пряталась ото всех.
— Мне бы спрятаться. Я выскочил из дома, чтоб не нарваться на звонок Аспидса.