Я с благодарностью воспользовался этим любезным приглашением: медицинская помощь мне действительно была нужна.
— Вы не представляете, как я рад нашей встрече! — говорил граф Михель, ведя лошадь на поводу. — Осторожнее, держитесь, здесь крутой спуск.
Я старался сидеть в седле прямо, что, если честно, удавалось с трудом.
— Я каюсь, что, когда мы в последний раз виделись в Трифеле, я был весьма раздосадован тем ударом, которым вы наградили моего друга графа Брай?бернау! — продолжал он. — Но если бы я только ведал причину вашего поступка…
Мой импульсивный приятель говорил без умолку, жестикулируя свободной рукой, избавляя меня от печальной необходимости поддерживать беседу. Шум в голове усиливался, слабость накатывала волнами, и я начал понимать, что последнее похождение не прошло для организма бесследно. Прежде чем пускаться в дальнейший путь, нужно было где?то отлежаться как минимум сутки, иначе пользы от меня будет не больше, чем от пляжных тапочек в Антарктиде. Смирив шись с этим печальным выводом, я решил прекратить на некоторое время выслушивать восхваления моей рыцарской доблести фон Тагелем и вызвал Сережу.
— Селяне! — раздавался на канале закрытой связи хорошо поставленный голос Лиса. — Мы не говорим вам о смирении и покое! Если вы хотите в тысячный раз слушать эти сладкие речи, то ступайте в церковь.
— Мы не говорим вам о смирении и покое! Если вы хотите в тысячный раз слушать эти сладкие речи, то ступайте в церковь. Пусть там ненасытные аббаты обманывают вас и вновь обдирают до последней нитки. Мы говорим о свободе вашей страны, свободе, которая начинается с каждого из вас. Никто не властен отбирать у вас то, что принадлежит вам по праву рождения: волю и плоды вашего труда! И если кто?нибудь говорит вам:
«Вы рабы!» — плюньте в глаза ему. Ибо вы хозяева этих лугов, этих озер и гор. А ежели кто?то попытается с оружием отнять у вас все это — знайте, что он обычный разбойник и грабитель, в какие бы одежды он ни рядился. Голову с плеч душегубу! Пусть помнит, что оружие в ваших руках не менее смертоносно, чем в руках прислужников старого волка Лейтонбурга! Настоящий государь император, все эти годы живший среди вас и на себе испытавший все тяготы вашей жизни, возвращает всем свободу, которую бесчестно похитили негодяи и трусы, продавшие все эти замечательные земли самому гнусному из разбойников — Лейтонбургу! Теперь свобода — ваша! Прочь продажных предателей! К оружию! Ибо если вы не защитите сегодня свою волю — как защитите вы матерей, жен и детей своих?
— Лис, Лис, остановись, ради Бога! — чувствуя, что у меня уже уши пухнут от этой красной пропаганды, взмолился я.
— А, Капитан? — Рейнар завершил свою проповедь эффектным выкриком «Вперед, за Отечество!» и сосредоточил все внимание на мне. — Какие у тебя новости?
— Можешь в свои проповеди вносить некий пикантный штрих, — сообщил я своему боевому товарищу. — Император Отгон II мертв, «и так будет с каждым!».
— Ты его все?таки грохнул? — все еще не придя в себя от революционного угара, спросил Лис.
— Ты мне не поверишь, но я пытался его спасти и при этом был ранен его личной охраной, — честно ответил я. Рейнар присвистнул.
— Та?ак… Час от часу не легче… Ну, подробности при встрече. Рана тяжелая?
— Да, в общем?то, ерунда, но потерял много крови, денек придется поваляться в замке у фон Тагеля.
— У Тагеля? — искренне удивился Лис. — Это у того рыжего, из Трифеля, что ли? С какой это стати ты к нему в замок направляешься? Вы же, кажется, были в ссоре? — обеспокоился он.
— Да вот, встретились случайно… Похоже, он на меня зла не держит, — успокоил я моего товарища. — А мне?то на него и вовсе злиться нечего. У меня к тебе просьба будет: я из?за этой раны теряю день, а меня Бельрун в харчевне у моста через Рону будет ждать. Так ты съезди к ним, предупреди, что все нормально… И пусть остановятся где?нибудь поблизости, не привлекая к себе внимания, а кто?нибудь из них ждет меня на том же месте послезавтра.
— Понял, сделаем, — с готовностью отозвался д'Орбиньяк.
— Да! Вот еще что… Я узнал, где находится Лаура, — добавил я.
— Да ну?! — взволнованно воскликнул Лис.
— Узнал, узнал… Император долго упирался, но потом раскололся.
— Страшная смерть! — не удержался от комментария он и тут же заторопил меня. — Продолжай, я слушаю.
— Рядом с Женевой есть замок Цатторвельде. Если в твоей швейцарской гвардии есть толковые ребята, знающие местность, пошли кого?нибудь, пусть сползают, понюхают, что там и как.
— Ясненько… Будут еще какие?нибудь просьбы, пожелания? Чай, кофе? — переходя с делового языка на свой обычный, затараторил Рейнар.
— Нет, ничего не надо. Я поехал спать.
— Тогда до встречи у моста! — попрощался со мной Лис.
— …И вот, когда я отказался возглавить отряд, посланный за вами в погоню, Лейтонбург сильно разгневался.
Мы наговорили друг другу дерзостей… — все это время фон Тагель, видимо, так и не умолкал. — А потом, когда наш покойный император Генрих упал с лошади и сломал себе шею, а Отгон наследовал престол, мы совсем рассорились. А я к тому же вчистую проигрался, — доверигельно сообщил мне граф, глядя на меня своими простодушными голубыми глазами. Солнце уже садилось, давая полную возможносгь рыжей шевелюре фон Тагеля освещагь окрестный ландшафг. «Приятно, чго все — таки в мире еще существует исгинное рьщарство, — расслабленно думал я, покачиваясь в седле. — Другой бы на его месге, узнав, бросился в плен брать, а этог — на тебе, предлагает помощь и госгеприимство. Приятно иногда обманы?вагься в людях».
— …Отец мой вскоре умер, и я перебрался сюда, подальше ог двора. Живу здесь себе, как у Бога за пазухой. Пиры, охота, турниры. Только скучно. Особенно зимой. А у вас как? Что там фон Шамберги?