Я галантно помог сойти с возка Лауре?Катарине, Сэнди, как подобало образцовому оруженосцу, пристроился сзади, и мы чинно двинулись за нашим проводником.
…Скромная монастырская трапеза была завершена. Правда, ее скромности вполне хватило бы, чтобы насытить десятка два изголодавшихся кнехтов, но я был уверен, что все эти горы недоеденного мяса, рыбы, соусов и тонких вин, уносимые расторопными монахами на золотых и серебряных блюдах, пойдут впрок и помогут святым отцам воочию оценить милость Господню. Белые холеные пальцы прелата, унизанные перстнями стоимостью с целое аббатство каждый^ в молитвенном жесте сошлись под пухлым двойным подбородком.
— Возблагодарим Господа, дети мои, — приятным бархатным баритоном произнес папский нунций.
— Аминь, — отозвались мы.
Изысканное общество, собравшееся за столом, состояло из отца — настоятеля, нашей четверки и отца Арнольд о, известного в этих краях под именем Аббат Аббатов. Я с интересом разглядывал эту известную личность, слывшую едва ли не вторым человеком у апостолического престола. Он был высок, весьма дороден и благообразен, как фасад соборасвятого Петра в Риме. Лицо с мясистым носом было не лишено привлекательности, умнью карие глаза смотрели ясно и чуть насмешливо. Весь его холеный аристократичес кий вид наводил на мысль о небезосновательности слухов, намекавших на его герцогское происхождение.
После окончания трапезы сама собой потекла неспешная учтивая беседа. За окнами быстро темнело…
— Прошу простить меня, господа, — принцесса едва сдержала зевок. — Но я вынуждена удалиться…
Мы с Лисом и Сэнди поднялись из?за стола и поспешили откланяться.
— Мессир Вальдар, — услышал я за спиной голос отца Арнольдо, — вы играете в шахматы?
— Да, ваше преосвященство, — остановившись, ответил я.
— Тогда сделайте милость, возвращайтесь сюда после того, как проводите свою очаровательную невесту, — карие глаза Аббата Аббатов масляно взблеснули. — Составьте мне компанию. Представляете, во всей обители нет человека, посвященного в тонкости этой игры.
Я кивком головы поблагодарил господина нунция и вышел. Он посмотрел на меня с нескрываемым сожалением.
— «А вас, Штирлиц, попрошу остаться», — услышал я по мыслесвязи цитату из любимого рейнаров?ского сериала.
Он посмотрел на меня с нескрываемым сожалением.
— «А вас, Штирлиц, попрошу остаться», — услышал я по мыслесвязи цитату из любимого рейнаров?ского сериала. — Бедный ты, бедный… Всем бай?бай, в люлю, а тебе вращать колеса истории! А впредь тебе наука! В следующий раз будешь выбирать монастырь для стоянки — ищи женский. И Лауре спокойнее, и нам с Сэнди веселее, — хохотнул он.
Процедура отхода ко сну моей уставшей невесты не заняла много времени. Напутствованный ее поцелуем на победу в шахматном поединке, я оставил Лауру отдыхать и направился обратно, вспоминая на ходу хитроумные комбинации игры, которыми надеялся порадовать его преосвященство.
Дверь в покои Аббата Аббатов была чуть приоткрыта, и оттуда доносился знакомый баритон, потерявший свою бархатистость.
— …Смерть вашего легата послужит достойным поводом для начала крестового похода против ереси. Так что, святой отец, скорее пишите свои латинские грамоты, поднимите великий шум, а я разнесу их по Франции, по всему Лимузену, Пуату, Оверни, до самого Перигора. Объявите повсюду индульгенции — от здешних стран до Константинополя, и что тому, кто не вооружится, будет запрещено есть за столом, Ц пить вино, одеваться в ткани пеньковые и льняные, и будет похоронен, как собака! Дописал? Поставь число, — властно приказал нунций. — Так, отлично. Передай письмо Гийому, пусть везет его в Рим, к егосвятейше?ству Иннокентию III. Все! Ступай!
— Слушаюсь, ваше преосвященство, — раздался тихий голос в ответ. Я отпрянул от двери, мысленно благословляя работу сапожника, скроившего такую мягкую обувь, и скользнул в один из боковых коридоров. Затаив дыхание и досчитав мысленно до ста, я двинулся обратно и нос к носу столкнулся с секретарем отца Арнольдо, только что вышедшим из комнаты.
— Его преосвященство может принять меня? — вежливо осведомился я, отвечая на поклон монаха.
— Он ждет вас, мессир, — сообщил он. Аббат Арнольдо, вновь обретший свое благодушное спокойствие и вельможную грацию, приветствовал меня.
— Вы представить себе не можете, как рад я встретить здесь, в этом рассаднике ереси, истинного христианского рыцаря! Вы ведь, кажется, тамплиер?
Я судорожным мышечным усилием удержал свою ползущую вверх левую бровь, ограничиваясь осторожным кивком.
— Надеюсь, — продолжал «мурлыкать» Аббат Аббатов, — суд тамплиеров примерно наказал того еретика?алхимика?
— О да! — не моргнув глазом отвечал я. — Сейчас он находится в одном очень уединенном замке и вряд ли скоро выйдет оттуда.
Его преосвященство удовлетворенно кивнул головой.
— Садитесь, граф де Берсак, — предложил он. — Вы позволите вас так называть? Это звучит более привычно уху истинного провансальца. Надеюсь встретить в вас опасного противника, — пододвигая шахматную доску с уже расставленными на ней фигурами, иронично добавил отец Арнольдо.
— Полагаю, что не обману ваших надежд, — в тон ему ответил я.