— Скажите, мессир Вальдар, — двигая королевскую пешку, начал игру мой противник, — я слышал, вы были последним, кто разговаривал с покойным императором Отгоном….
— О, новости распространяются быстро, — заметил я.
— Нет, — мягко возразил священник. — Это мои люди стараются следить за всем, что происходит в мире.
— Да, ваши люди правильно вас информировали, — отозвалсяя. — Но в смерти его я не повинен.
— Глупая, нелепая гибель… Особенно печально, что она произошла накануне великих свершений. Мы лишились истинного поборника христианской веры. Самого могущественного защитника ее интересов, — в голосе отца Арнольдо звучала искренняя скорбь.
Я внутренне похолодел. Мои самые худшие опасения насчет войны в ближайшее время подтверждались! И не кем иным, а человеком, от одного росчерка пера которого зависело ее начало.
— Император что?то говорил на эту тему, — как можно равнодушнее ответил я, делая вид, что всецело поглощен обдумыванием следующего хода. — Святой престол замышляет новый крестовый поход? Теперь, когда Константинополь в руках истинных христиан и этих проклятых схизматиков оттуда вышибли, дело освобождения Гроба Господня стало намного проще.
— Несомненно, — кивнул аббат, благожелательно на меня поглядывая. — Но речь сейчас о другом. Невозможно пытаться освободить Иерусалим от сараци?нов, когда и здесь, буквально под носом у Рима, католическую веру разъедает моровая язва катарской ереси.
— Неужели это так опасно? — удивленно спросил я. — Прошу простить меня, если этот вопрос неуместен, у нас в Вестфольде, и в Англии, где я последнее время обитал, об этом практически ничего не известно.
В голосе моем звучала искренняя тревога, приличествующая доброму христианскому рыцарю в подобной ситуации.
— Опасней, чем вы думаете! — нравоучительно поднял указательный палец с тщательно полированным ногтем Аббат Аббатов.
— Эти богохульники хуже любых поклонников Магомета! Ибо если тем путь спасения сокрыт изначально, то эти добровольно попрали его! — в голосе аббата Арнольдо звучал праведный гнев. — Катары, или, как их еще называют, альбигойцы, почитают наш мир неделимой вотчиной Врага рода человеческого и считают его, а не Господа нашего Иисуса Христа создателем всего сущего.
— Всего сущего? — переспросил я, изображая возмущение и крайнюю степень изумления. Аббат был прекрасным оратором. Он так умело оперировал подбором фактов, что, если бы я не был знаком с постулатами альбигойства, тотчас же проникся бы звериной ненавистью к этим еретикам.
— Да, — сурово подтвердил он. — Но и это лишь малая толика их богомерзких прегрешений. Альбигойцы не признают Троицу, возводят хулу на Деву Марию и отрицают все чудеса и воскрешение Христа! Они оскверняют прах святых и высмеивают искупление грехов их деяниями. Катары не верят, что всех нас ждет день Страшного Суда, и грабят церкви, оскверняют храмы… Вот кто такие катары! — подытожил он.
— Ужасно! — воскликнул я. — Неужели такое учение распространилось сколько?нибудь широко?
Арнольдо, чуть успокоившись, передвинул фигуру на доске.
— Вам шах. Увы, да, — вздохнул он. — И хуже всего то, что этой ересью прониклись не только грязные сервы, но и благородное сословие. Особенно же возмутительно отступничество графа Раймунда ЦЙ Тулуз?ского! Он забывает, что вся власть на земле от Бога, и не кто иной, как святейший папа, повелевает всеми земными владыками. Любой король или иной сюзерен лишь настолько облачен правом повелевать своими подданными, насколько его воля угодна Церкви!
Я взглянул в лицо Аббата Аббатов и поразился происшедшей в нем перемене. Куда делись мягкость и утонченность его манер! Он стал похож на стервятника, готовящегося вонзить когти в добычу. Арнольдо замолчал и некоторое время, казалось, был полностью поглощен игрой. Что и говорить, он был великолепный шахматист — моя оборона рушилась, как карточный домик.
— У вас прелестная невеста, — неожиданно прервал затянувшуюся паузу святой отец. — Полагаю, в скором времени вы с нею благополучно доберетесь до Барселоны… Я хотел бы, чтобы вы были счастливы в этом браке. Поэтому передайте своему будущему тестю, королю Арагона Раймону, что с его стороны будет весьма мудро не противиться действиям церкви и не ввязываться в ненужную ему войну.
Я сделал удивленное лицо.
— Его величество известен мне как добрый слуга церкви, но его родство с графом Тулузским может толкнуть короля на необдуманные поступки.
Прошу вас, предостерегите его от этого, — пояснил Аббат Аббатов.
Его преосвященство кинул взгляд на доску.
— У вас пат, мессир Вальдар.
ГЛАВА 26
Ad madgodm gloria Dei
Девиз иезуитов
Мы уезжали из монастыря утром, сопровождаемые звоном колоколов и звуком благодарственных молитв Господу — то ли за наступающий день, то ли за наш отъезд. День был великолепен, пейзажи восхитительны… но на сердце у меня было еще неспокойнее, чем всегда. Я, правда, изо всех сил старался казаться веселым, добросовестно шутил, восхищался птичками, цветочками и красотой своей возлюбленной, но уже через час услышал на канале встревожен ный голос Лиса:
— Что?то произошло, Капитан?
— Не то чтобы произошло… — после некоторой паузы отозвался я. — Но скорее всего произойдет.