— Сомневаюсь я, друг мой Вальдар, что этот вольный стрелок умудрится попасть с этакой?то высоты по этакой?то цели, — скептически прошептал Рейнар, глядя с галереи на плотно забитую воинами узкую тропу.
— Почему это? — удивился я.
Лис с сожалением окинул взглядом высокую фигуру барона, весьма ловко управляющегося со своим оружием.
— Со зрением у него, похоже, большие нелады, — заметил мой друг. — Это ж надо — на таком расстоянии не отличить мужчину от влюбленной женщины! — он с досадой хлопнул себя по ноге.
Я не хочу детально описывать сражение, более напоминающее бойню. Нападавшие, к своему счастью, быстро поняли, что положение, в котором они очутились, грозит неминуемой гибелью, и благоразумно отступили, беспорядочно отстреливаясь из луков и арбалетов. Не могу сказать, чтобы эта стрельба представляла для нас особую опасность, но все же не обошлось без раненых и с нашей стороны. Короткий арбалетный болт, взмывший куда?то под небеса, падая, вонзился в руку Инельгердис. Девушка вскрикнула и схватилась за древко.
— Ты ранен, Ингвар? — опуская арбалет, встревоженно крикнул Анри де Мерета. — Держись! Сейчас они побегут!
Инельга, побледнев и сжав зубы, опустилась на каменный пол. Лис, расталкивая стрелков, ринулся к ней.
— Вы позволите, я помогу вам… милорд, — несколько запнувшись, обратился он к ней.
— Я сам перевяжу твою рану! — опускаясь на колено перед раненой, произнес барон. Лис злобно взглянул на него.
— Нет?нет! — поспешно вскричала Инельга. — Рейнар прекрасно сам справится! Он сведущ… во врачевании .. Ох! Ты нужен здесь! — окидывая Анри взглядом, полным любви и гордости, добавила она. — гони их!
Лис осторожно поднял ее на руки и понес в башню.
— Сцена из рыцарского романа… — раздалось по мыслесвязи. — Ланселот Позорный!
Далее следовал ряд нелестных эпитетов, вряд ли могущих служить сеньялями для благородных рыцарей. Судя по симптомам, моего друга обуял приступ банальной ревности. Глядя, как последний из нападавших скрывается за поворотом, Анри вздохнул и, повернувшись ко мне, изрек:
— Это не самое благородное сражение, в котором мне довелось участвовать… Что ж, никто не просил их нападать на замок. Надеюсь, господин Вальдар, — взглянув на меня безмятежным взором, добавил куртуазный воитель, — вы, ваш брат и друзья не откажетесь отужинать у меня нынче вечером.
Надеюсь, господин Вальдар, — взглянув на меня безмятежным взором, добавил куртуазный воитель, — вы, ваш брат и друзья не откажетесь отужинать у меня нынче вечером. Полагаю, рана Ингвара не столь тяжела, чтобы помешать ему выйти к нам.
— Да, конечно, — кивнул я и поспешил в башню, узнать о самочувствии моей сестрички. Разговор с Инельгердис был недолог.
— Мне не больно, — ласково успокоила она меня, когда я начал осматривать рану.
— Это она врет, — пояснил сидевший подле Лис. — Но рана действительно неопасная, кость не задета. Единственное, что наш «Ингвар» потерял довольно много крови. Впрочем, день?другой постельного режима… Да что я тебе буду рассказывать, ты у нас сам, как дуршлаг.
Инельга, казалось, была погружена в свои мысли. Глаза ее были широко открыты, на лице отражалась мучительная внутренняя борьба.
— Ты видел, как он на меня смотрел? — как?то от?страненно спросила она.
— Нет, — честно признался я. — Я бьы занят…
— Что? — девушка перевела на меня недоумевающий взгляд. — Ах, да…
Мы с Лисом тревожно переглянулись.
— Клинический случай, — негромко высказал свое авторитетное мнение д'Орбиньяк. — Необходимо срочное хирургическое вмешательство. Доктор, внушите пациенту, что он еще полноценный член общества, а я пока погуляю.
Рейнар вышел. Инельга все так же лежала, глядя в пространство, то хмурясь, то улыбаясь своим мыслям.
— Послушай, сестричка, — садясь рядом с ложем и беря за руку это непутевое дитя, начал я, — ты ставишь себя в дурацкое положение.
— Да, ты прав! — с неожиданной силой воскликнула Инельгердис, прервав заготовленный мною монолог. — Так больше продолжаться не может! Я должна прекратить этот чертов маскарад… Иди к нему, — решительно сказала она, — скажи, я скоро выйду!
Я пожал плечами, понимая, что мешать ей бессмысленно, да и попросту глупо… Тяжело вздохнув и погладив напоследок раненую девушку по голове, я вышел из «лазарета» и отправился на поиски хозяина замка, прикидывая по дороге, что же ему сказать.
Говорить мне особо не пришлось. Анри де Мерета сидел у себя в изысканном кабинете, совмещенном с библиотекой, и вертел в руках гусиное перо. Взгляд его был задумчиво устремлен на лежащий перед ним пергамент, исписанный крупными буквами с многочисленными завитушками. Видимо, от этого занятия оторвал его наш приезд.
— О, мессир Вальдар! — увидев меня, с улыбкой произнес он. — Входите! Очень хорошо, что вы пришли. Надеюсь, вы сможете помочь мне советом, — не давая вставить мне ни слова, говорил хозяин. — Видите ли, я написал письмо прекрасной даме, в коем описываю свои чувства к ней… Вот послушайте!
Барон встал в античную позу и начал декламировать нараспев:
— «Когда в блистательном девическом хороводе узрели Вас намедни мои телесные очи, то некое пламя любви объяло предсердие мое, и сделался я другим человеком. Я не тот, что бьш, и не быть мне таковым впредь, и не диво, ибо мне и всем за несомненное являлось, что денница рассветная, предвестием дня Аврору выводящая…»