Двор был почти пуст, если не считать пары стражников, дремлющих у ворот, и еще нескольких, прохаживающихся по стенам. Я незамеченным пробрался к цирковым повозкам. Лошадь, запряженная в возок, на котором стояла клетка с гоблином, беспокойно фырк?нула.
— Т?с?с! — прижал я палец к губам.
— Ты чего тут шляешься? — услышал я предупреждающий рык гоблина, видимо, принявшего меня за стражника. — Хочешь, голову отгрызу?
— Не хочу, Тагур. Перестань рычать, пожалуйста, — стоя на коленях и открывая засов на клетке, произнес я.
— А, это ты, человек, — успокоился он. — Что ж вы меня сразу не выпустили, дурачье!
— Добраться не успели. Но есть шанс все исправить, — дверца клетки открылась с тихим скрипом, и гоблин выбрался наружу.
— Куда идем? — живо спросил он.
— Слушай меня внимательно, Тагур, — со всей возможной серьезностью начал объяснять я. — Ты сейчас тихо, только очень тихо, снимешь стражу у ворот. Жди нас там и не высовывайся. Что бы ни случилось, ворота должны быть свободны.
Гоблин кивнул уродливой головой и, низко стелясь по земле, стал бесшумно подбираться к арке ворот. Я нашарил рукой тайник и, стараясь производить как можно меньше шума, вытащил Катгабайл. Ощу тив привычную тяжесть в руке, я почувствовал прилив энергии и обычное воодушевление перед битвой.
— Так, что еще? — спросил я сам себя. — Ну да, конечно! Кошелек и оружие для Бельруна!
Два десятка метательньк ножей, хранившихся в нашем фургоне, могли бы стать серьезным подспорьем в грядущей схватке. Я тихонько стал подбираться к возку..
— А я тебе говорю, Фульк, что это не к добру, — услышал я совсем рядом речь стражников, обходивших дозором двор. — Вон, в Сен?Клименте, когда колокол упал, почитай, через неделю пожар случился. Полгорода выгорело…
Ухватившись за борт повозки, я юркнул внутрь и упал на что?то мягкое.
— Вон, в Сен?Клименте, когда колокол упал, почитай, через неделю пожар случился. Полгорода выгорело…
Ухватившись за борт повозки, я юркнул внутрь и упал на что?то мягкое. И, судя по реакции, явно живое…
— О Господи! Не лезьте ко мне, я почтенный ученый! — услышал я сдавленный двумястами фунтами моего веса знакомый голос.
— Тише, Деметриус! — прошипел я. — Терпите, сейчас стража пройдет, я с вас слезу.
Когда голоса стали едва слышны, я осторожно скатился со свернутого шатра, под которым тотчас же послышалось возмущенное сопение и нечленораздельная ругань. Ткань зашевелилась, и из?под цветной материи вылез всклокоченный алхимик.
— Что вы здесь делаете? Где все? Что случилось? Вы поломали мне все ребра! Где мы вообще находимся? — затарахтел ученый, подползая к выходу с явным намерением вылезти.
— Тише, почтеннейший Деметриус, тише! — я схватил алхимика за руку и потащил обратно. — Вы что, все проспали?!
— Что — все? — вытаращил он на меня ничего не понимающие глаза.
— Ну и крепко же вы спите… — я вкратце рассказал ему, что произошло вечером во дворе этого замка.
— Так надо спасать! Спасать всех, спасать Эжени! — засуетился Мэттью Мишо.
— Поймите, мэтр, — со вздохом начал я. — Лучшее, что Bbi можете сейчас сделать, — это сидеть тихо и не высовываться. Все остальное мы сделаем сами.
… — Блин, Капитан, как они тут жрут! — раздался у меня в мозгу восхищенный голос Лиса, услаждавшего в этот момент своим пением разгул феодальной вольницы. — То есть видал я пьянки, но чтоб вот так!…
— Ну, ты ж понимаешь, этикет поведения за столом еще не в чести… — пустился в разъяснения я.
— Нет, ты меня не понял, — перебил меня Рейнар. — У нас с тобою разное восприятие! Ты не испытал на себе тлетворного влияния совковой системы! Не прошел через цепкие лапы комсомола и пропаганду непрерывной помощи голодающим детям Никарагуа! — патетически продекламировал он. — Я вот, когда сюда ломился, — продолжал свой монолог шевалье д'Орбиньяк, не давая мне вставить ни словечка, — ехал через одну деревеньку. Тамошнее население с голодухи какой?то лебеды объелось, так у них случилось… Как бы это так поприличнее… реактивное облегчение желудка.., Зеленые все, смотреть страшно. Закатили по этому случаю молебен — сидят в часовне да бьют поклоны. И, почитай, каждую минуту кто?то выскакивает оттуда и мчится к ближайшим кустам. А эти, — Лис включил изображение… Что и говорить, зрелище было преотвратное, особенно если учесть, что кушал я только утром…
— Ну жрут же, как не в себя! — продолжал дико возмущаться мой напарник. — И хоть бы хны!
Внезапно он замолк. Я с интересом ждал продолжения.
— Слушай, — изменившимся тоном обратился он ко мне. — А у этого вашего аптекаря какого?нибудь пургена с собой нет?
— Лис, какой пурген! — попробовал урезонить я своего изобретательного друга. — Тринадцатый век на дворе!
— Ну, чего?нибудь такого… — он на секунду запнулся, подбирая слово. — Проносного. А? Хорошая ж идея!
— Ладно, сейчас спрошу у Деметриуса, — согласился я, чувствуя, что ход его мыслей мне вполне понятен.
— А он что, на свободе? — удивился Лис.
— На свободе. Наш алхимик доблестно проспал все сражение в повозке…
— Ну, это и к лучшему. Так спроси!
… — Так вы согласны, мсье? — теребил меня за рукав ученый. Глаза его возбужденно горели. — Я пойду с вами, только дайте мне какое?нибудь оружие и покажите, как им действовать.
— Я пойду с вами, только дайте мне какое?нибудь оружие и покажите, как им действовать. Да вы меня слушаете или нет?
— Мне нужно слабительное, — невпопад выпалил я, прерывая стройное течение мыслей воинственно настроенного Деметриуса. Почтенный ученый опешил.