— Это всего лишь предосторожность, — учтиво пояснил таинственный незнакомец.
— Ну что ж, — я пожал плечами, — тогда из чистой предосторожности мне придется сломать ему запястье.
— Э?э, Капитан! — всполошился Лис. — Не надо кипятиться! Ты стоишь в просвете двери, а у кренделя, заныкавшегося в потемках, вполне может быть с собой волына. А то и две.
— Ерунда, хотели бы убить — не стали б устраивать весь этот цирк с запиской и встречей.
— А него вообще надо этому мальчику, который, судя по надушенной цидуле, решил, что он девочка?
— Сейчас узнаем. Но ему, кажется, известно, где находится истинный граф Турн.
— Интересное кино! — всполошился Сергей. — И шо он хочет за это знание?
— Ладно, — после минутной паузы вымолвил маститый иллюминат. — Проходите и садитесь. Брат Клемент, спрячьте кинжал!
Я послушно сделал несколько шагов и опустился на трехногий скрипучий табурет, должно быть, принесенный сюда еще при строительстве театра.
— Итак, — сохраняя театральный эффект, заговорил «невидимка», — полагаю, вы не будете настаивать, что передо мной граф Вальтер Турн фон Цеверш?
— Не видя вас, я затрудняюсь сказать, что именно находится перед вами. Но мое имя, несомненно, граф Вальтер Турн. Это так же очевидно, как то, что мы с вами находимся в Вене. И от той бессмыслицы, что вы говорили об «истинном» носителе этого имени, суть дела никак не меняется.
— Значит, вы упорствуете. — Голос звучал чуть обиженно. — Что ж, мы предполагали такой вариант. Но подумайте вот над чем. Когда в отчий дом в родной Богемии в один прекрасный день будут доставлены сразу два Вальтера фон Турн, один из них будет признан мошенником и брошен в тюрьму. И этим несчастным будете вы. Можете говорить сейчас что угодно, но мне достоверно известно, что истинный граф фон Турн в данный момент томится, в турецком плену. Он был захвачен два года назад во время кампании на Балканах.
Однако у меня есть радостная весть для его отца, который, должно быть, по сей день полагает сына пропавшим без вести. Его наследник не только найден, но одна богатая и влиятельная особа готова взять на себя все расходы по вызволению из?за решетки несчастного паломника, а вернее сказать, по упрятыванию за решетку вас и вашего помощника. Надеюсь, вы уже сообразили, о ком идет речь?
— Ума не приложу! — лениво пожал плечами я.
— Что ж, если вы решили упорствовать, я не буду настаивать. Скажу лишь одно: вы попали в лапы ищейки, быть может, не слишком умной, но несказанно цепкой.
— А! Что я тебе говорил?! — взорвался бурными комментариями мой напарник. — Этот таксоид от нас не отстанет, пока в глотку не вцепится!
— Погоди, выкидывать белый флаг тоже нужно вовремя, а то не поймут, решат, что простыня сушится.
Кстати, судя по всему, особа, готовая нас упечь в каземат, — это тот банкир, которому ты копилку Сен?Жермена продал.
— Я чего?то не пойму, шо за беспочвенные наезды на болезненное самолюбие? Машина работала, ты сам видел. А за несоблюдение техники безопасности фирма?производитель не отвечает! Если дырка в голове, поздно пить зеленку.
— Мне невдомек, к чему все эти угрозы. — Я укоризненно посмотрел на темный силуэт собеседника. — Если вы хотите денег и для того похитили меня, то, полагаю, мы сможем обсудить этот вопрос как уважающие друг друга люди. Ваша организация, как я понимаю, ставит перед собой определенные цели, более возвышенные, чем грубый шантаж и запускание рук в кошелек ближнего своего. Для осуществления ваших грандиозных планов, несомненно, требуются большие средства. Так давайте говорить без экивоков! Я зачем?то нужен вам. Может быть, интересны мне и вы. Не знаю уж, для чего вам понадобилась нелепая выдумка про моего двойника, но угрожать мне бессмысленно! Даже если бы это было правдой, поверьте, у меня хватит сил уйти отсюда в любой удобный момент, возможно, через ваш труп, заключить в дом умалишенных вашу ищейку, разорить состоятельного благодетеля, желающего выкупить упомянутого вами христианского пленника из рук неверных, да и самому пленнику, если таковой, конечно, имеется, объяснить, кто он такой.
— Значит, вы все же признаете, что вы не тот, за кого себя выдаете?
— Не забивайте себе голову этими глупостями — мой вам совет. А то в вашей братской семье вдруг окажется на пару?тройку братьев меньше, чем было утром. Хотите сотрудничать — я готов вас выслушать. Желаете воевать — что ж, приступим немедля!
— Ну, Капитан, ты разошелся! А говорил — простыни, простыни… Так их, супостатов! Все правильно: кто съел — тот и охотник, кого съели — тот и дичь.
— Вы блефуете, граф!
— А вы проверьте, любезнейший брат.
Молчание затянулось. Где?то сверху по доскам сцены маршировали легионы Октавиана Августа, а смуглые прислужницы царицы Египта выискивали на рынке Александрии змей для эффектной прощальной арии покинутой всеми несчастной Клеопатры. Из темноты возникла рука в кожаной фехтовальной перчатке, сжимающая клинок шпаги под самым эфесом. Оружие легло на стол рядом с лепешкой, и голос, который только что сыпал угрозами в мой адрес, изрек торжественно:
— Перед вами сталь и хлеб. Они есть символ выбора, стоящего перед каждым человеком.