— Ты не понимаешь, он идет по следу, — нервничал Лис. — И он от нас не отстанет!
— Сергей, — я остановился, — мне все же хочется надеяться, что ты заблуждаешься. Вероятно…
Пистолетный выстрел, раздавшийся где?то совсем неподалеку, смешался с многочисленными разномастными шумами военного лагеря и не привлек ничьего внимания, кроме, пожалуй, нашего. Да и мы бы не озаботились им, когда б прошедшая в дюйме от моей головы пуля не застряла в шесте, поддерживающем одну из палаток.
— А это, к бабке не ходить, — настороженно озираясь в поисках неведомого стрелка, процедил Лис, — был случайный выстрел.
Тяжелый день, который должен был запомниться потомкам как битва при Сокольнице, подходил к концу, Передовые части русских заняли высящийся по ту сторону равнины замок — над ним, хлопая на ветру, развевалось полотнище российского императорского флага.
В сумерках уже терялась его черная полоса, но желтая и белая все еще были видны. Исполнительные интенданты помогли мне принять вид, приличествующий полковнику, хотя мундир с чужого плеча не совсем вязался с высокой миссией, возлагаемой на меня австрийским гофкригсратом. Но так как отыскать в округе умелого портного было делом нереальным, оставив экипировку до лучших времен, мы с Лисом отправились в русский лагерь.
Дорога к шатру Наполеона, куда мы были приглашены на ужин, шла по ухабистым склонам, изрытым оспинами воронок. Подтаявший задень снег, измятый тысячами сапог и лошадиных копыт, к ночи подмерз, делая восхождение почти невозможным. Ругаясь себе под нос, скользя на каждом шагу, мы пробирались на «званый вечер», когда за спиною послышался звук взводимых курков и короткий окрик «Стойте!».
— Ну вот, — пробормотал Лис, нащупывая под полою выданной интендантами венгерки небольшой жилетный пистолет, — опять немецко?фашистские оккупанты!
Неизвестный действительно кричал по?немецки, что, впрочем, было в порядке вещей в трех шагах от австрийского лагеря.
— Ну, это, Капитан, — отчетливо послышалось у меня в голове, — на счет «три» резко уходим влево?вправо и стреляем в развороте?
— Стойте, не делайте глупостей, — между тем продолжил неизвестный, — одно ваше неловкое движение — и вы будете убиты, что среди общего количества трупов не вызовет особого интереса. Слушайте меня внимательно и запоминайте, поскольку то, что я вам скажу, два раза не повторяют. Вы, граф Турн, и вы, господин Лис, волею случая узнали слишком много о людях, о которых не должны были знать ничего. Теперь у вас есть выбор: либо присоединиться к ним, либо присоединиться к тем, кто сегодня не вышел живым из битвы.
— Капитан, ты гляди, какая наглая морда! Этот фрицевский выкормыш нас буквально вербует на корню!
— Я заметил.
— Ну шо, таки на «три» стреляем!
— Стрелять всегда успеем. Давай?ка с ними поиграем. Они, похоже, много знают и немало могут. К тому же маэстро Палиоли этими любителями света весьма интересуется. Да и каков резон стрелять?Убьем одного — придут другие.
— Думайте быстрее.
— Ваше предложение звучит весьма заманчиво, но я все же желал бы поговорить о нем более предметно, — стараясь говорить как можно спокойнее, произнес я. — Полагаю, это разумно.
— В свое время вы сможете поговорить, но запомните хорошенько: не все пули летят мимо. Посчитайте до десяти и поворачивайтесь.
— Раз, два… — начал медленно отсчитывать я, давая возможность наглецу?иллюминату скрыться.
Кем бы ни были эти люди, служба информации у них поставлена отменно. Нам лишь оставалось гадать, фельдмаршал ли Колоредо, или кто?то из его адъютантов, или некто, краем уха слышавший наш рассказ о пленении мятежниками, входил в число заговорщиков.
— …девять, десять, — закончил я и повернул голову.
— Граф, смотри?ка, — Сергей оказался чуть более проворным, — нам, кажись, подарок от зайчика под елочку кинули.
— Это наши баулы, — с недоумением и почему?то легкой досадой воскликнул я. — Господа черные братья делают широкий жест.
— Спасибо, друг, объяснил! — Лис примерился к поклаже, еще недавно перевозимой нашими лошадьми. — Вот уроды чернушные прикололись! А нам теперь, шо сивкам?буркам, на своем горбу весь скарб в гору тащить. — Он расстегнул один из баулов и внимательно оглядел содержимое. — Спасибо, хоть шмотки не тронули, а то еще могли кирпичей насовать.
У шатра Наполеона царило всеобщее оживление. По сути, императорский любимец был признанным авторитетом, и хотя общее командование оставалось за великим князем Александром, ни у кого не возникало сомнений в том, кому надлежало сказать решающее слово на военном совете.
— Спасибо, хоть шмотки не тронули, а то еще могли кирпичей насовать.
У шатра Наполеона царило всеобщее оживление. По сути, императорский любимец был признанным авторитетом, и хотя общее командование оставалось за великим князем Александром, ни у кого не возникало сомнений в том, кому надлежало сказать решающее слово на военном совете. Вероятно, у наследника?цесаревича иллюзий по поводу собственных военных дарований также не было, поэтому, желая уменьшить влияние фаворита своего отца, он предоставил разработку плана генерального сражения штабным стратегам Австрии. Что из этого вышло, мы имели возможность наблюдать. Об этом нынче гудел весь лагерь, особенно же громко — та его часть, в которой находился крестьянский дом, занятый под штаб артиллерии.