Но главный тезис иллюминатов состоит в том, что поскольку человек есть продукт общества, то, изменив общество, человечество неминуемо придет к высшему счастью. Как следствие этого — притязания на мировую власть. Добавлю лишь, что за время своего существования они подмяли под себя ряд европейских масонских лож, что это разветвленная организация, имеющая множество влиятельных членов, но вступить в нее по собственной воле невозможно.
Действительные члены местного бальяжа[13] могут обратиться к своему бальи с предложением направить свой взор на того или иного человека. С ним исподволь начинают вестись беседы, склоняющие возможного соискателя к вступлению в орден, затем следуют три года новицеата, в течение которых будущий апостол выполняет любую указанную ему работу, привыкая к безмолвному послушанию и сохранению тайны.
— А кто такой этот брат Эммануил?
— Неизвестно, могу лишь предполагать. Сам Адам Вейсхаупт, создавая орден, взял себе имя Спартак, чтобы подчеркнуть непримиримую войну, которую предстояло вести с папским Римом и всеми современными империями.
Сам Адам Вейсхаупт, создавая орден, взял себе имя Спартак, чтобы подчеркнуть непримиримую войну, которую предстояло вести с папским Римом и всеми современными империями. Его же преемник, отказавшись от идеи прямого тираноборства, назвался Эммануилом в честь одного из библейских пророчеств, по которому таково будет имя Мессии, пришедшего спасти мир.
— Ни фига себе запросы! — восхитился мой напарник. — А шо, Иисуса им было недостаточно?
— В пророчестве было сказано, что Сына Божьего будут звать Эммануил, поэтому Христос для них, как и для мусульман, лишь предвестник истинного Мессии. Поэтому я призываю вас как можно более подробно выяснить, о чем будет идти речь на заседании австрийского бальяжа, и постараться нащупать связи в рядах иллюминатов.
— В гробу я видел такие иллюминаторы, — хмуро отозвался Лис. — И как, интересно, мы будем разузнавать, о чем эти чернушники базарить станут? Я так понимаю, шо пресс?конференции по результатам встречи не намечается.
— Вы же оперативники, вам и карты в руки, — отрезал Умберто Палиоли. — А пока включите маяк, я через базу выясню координаты вашего узилища и постараюсь что?нибудь придумать.
— Какая отеческая забота, — отключая связь, с умилением произнес Лис. — Особо радует требование не покидать гостеприимных стен. Можно подумать, шо нас отсюда выталкивают, а мы упираемся. Да и со всем остальным тоже — обхохочешься.
— Ладно, — вздохнул я, — утро вечера мудренее. Новый день откроет варианты действия. Пока же нам следует отдохнуть. Полночи сплю я, полночи — ты. Если что — сразу буди.
— Да уж можешь не сомневаться, — заверил Лис. — А что, если что?
— В каком смысле?
— Ну, если мне скучно станет или вообще, — Лис драматически понизил голос, — призраки невинно убиенных иллюминаторами жертв начнут вылазить из стен…
— Сергей, как бы ни обернулось дело, неизбежное лучше встречать хорошо выспавшимся. А если что?нибудь можно будет изменить, то и тут ясная голова нам не помешает. Так что можешь высматривать призраков, а я — спать.
— Хорошо, — со вздохом согласился Лис, — тока ты мне игрушку из сапога выдай. Тебе она во сне все равно ни к чему, а мне, глядишь, и пригодится.
Я выдернул из широкого шва голенища отточенную пластину метательного ножа и протянул ее напарнику. Слава Богу, адепты нового Мессии не слишком преуспели в искусстве обнаружения спрятанных предметов, поэтому, обыскивая нас, не обнаружили ни вспомогательное оружие, ни упрятанный во второе голенище меморандум де Сен?Венана.
Спать на полу было холодно и жестко, да и сном это можно было назвать лишь после очень долгого бодрствования. Замок, казалось, жил своей, отдельной от людей жизнью. В нем постоянно что?то шуршало, скрипело, гулко отдавалось в сводах, так что волей?неволей закрадывалась мысль об упомянутых Лисом призраках. Но все же после долгого ворочанья с боку на бок мне удалось отключиться, так что, когда Сергей начал трясти меня за плечо, я встревоженно подскочил, пытаясь разглядеть в кромешной тьме неведомых врагов.
— Что такое? Что?то случилось? — оглянулся я.
— Да так, ничего особенного, — тихо отозвался Лис. — Просто недремлющий брегет уже звонит тебе подъем.
— Ага. — Я сел и начал тереть виски. — Сейчас я буду готов.
— И это правильно, — голосом одного из былых лидеров своей державы напутствовал мое пробуждение напарник. — Давай быстрее, мне твоя помощь нужна.
— Что еще? — настороженно проговорил я.
— Тихо, не шуми.
— Тихо, не шуми. — Лис перешел на закрытую связь. — Пока ты дрых, я тут маленько стену расковырял. Если вдвоем взяться, часть кладки можно будет вытащить, а дальше есть шанс либо подняться на крышу, либо спуститься к очагу. Без веревки неудобно, но в распоре, глядишь, и получится.
— Надо оценить ширину трубы, — с некоторым сомнением ощупывая неработающее отопительное устройство, проговорил я.
— Вот заодно и оценим.
Кирпичей, выцарапанных из кладки Лисом, разумеется, не хватало, чтобы протиснуться в образовавшуюся на их месте дыру, Но до рассвета было еще несколько часов, и я еще вполне мог успеть расширить лаз. Пока же мы с Сергеем всматривались в черный провал, пытаясь сообразить, чем можно измерить расстояние до противоположной стенки трубы.