— Может быть, может быть, — как?то не в тему заметил Протвиц. — Но в момент нападения вас не было в карете.
— Мне бы не хотелось останавливаться на этом моменте, — кривясь точно от касторовых капель, заметил я.
— И всё же, граф?
— Увы, мне грустно об этом вспоминать, но мсье де Сен?Венан был отъявленный ревнивец. Ему почудилось, будто я заигрываю с его женой. Он устроил скандал, и мы с секретарем были вынуждены, чтобы,не раздувать ссоры и сберечь честь дамы, отправиться в столицу верхом.
— Очень хорошее объяснение, — мелко закивал сыщик. — Главное, оно почти совпадает с тем, что говорит мадам де Сен?Венан.
— Ну конечно же! — заслоняя рот ладонью, чтобы скрыть зевоту, согласился я.
— Вот только она утверждает, что это вы спровоцировали скандал своими весьма недвусмысленными намеками.
— Я?! !
— Да?да, именно вы, — часто?часто закивал Протвиц. — Ну, предположим, госпожа вдова наговаривает. Может, ей почудилось. Она сейчас так расстроена, что вряд ли может полностью отвечать за свои слова. Но как объяснить, что едва вы покинули экипаж, как на него напали разбойники?
— Возможно, это лишь совпадение. — Я дернул плечом. — Засада была организована у подножия холма, там, где карета вынуждена замедлить ход. Кроме того, негодяи могли видеть, что мы разделились, и решили этим незамедлительно воспользоваться.
— Но как вы снова оказались на месте преступления?
— Очень просто. Услышали выстрелы и повернули коней.
— Весьма благородно. — Таксоид взял из стопки исписанный лист и уперся в него взглядом. — А разбойники, должно быть, временно утратив зрение и слух, не заметили вашего приближения.
— Разбойники были заняты грабежом и потому не успели схватиться за оружие, когда мы атаковали их на галопе. Всякий уважающий себя дворянин и офицер поступил бы так же. Но кажется, сударь, вы меня в чем?то подозреваете?
— Вас подозревает мадам де Сен?Венан, а я лишь веду это непростое дело.
— Разбойники были заняты грабежом и потому не успели схватиться за оружие, когда мы атаковали их на галопе. Всякий уважающий себя дворянин и офицер поступил бы так же. Но кажется, сударь, вы меня в чем?то подозреваете?
— Вас подозревает мадам де Сен?Венан, а я лишь веду это непростое дело. И, согласитесь, в нем есть странности.
— Не вижу ни одной!
— Вы утверждаете, что уничтожили бандитов и спасли несчастную даму. Однако на следующее утро в вашем доме обнаруживается один из пистолетов ее мужа.
— Я мог бы сказать, что захватил его на память, скажем, в качестве трофея, и знать не знал, кому он принадлежит, но все значительно проще. Одному из разбойников, орудовавших у кареты, удалось скрыться. Должно быть, вернувшись до приезда жандармов, он и прихватил этот весьма дорогой и прекрасного качества пистолет.
— Вы хотите сказать, что разбойник, промышлявший в лесу, и вор, забравшийся в ваш дом, — одно и то же лицо?
— Возможно. — Я недоуменно поднял брови. — Хотя грабитель мог продать пистолет или обменять на что?нибудь.
— Еще одно совпадение. Вернее, даже два. Ваш лесной негодяй продает оружие городскому вору, и тот идет именно с ним и именно в ваш дом. Причем именно в тот день, вернее, ночь, когда произошло злодейское убийство на дороге. Когда же полиция обнаруживает труп, при нем нет ни оружия, ни орудий взлома, ни награбленного, ни вообще чего?либо, что бы указывало на преступные замыслы несчастного.
При этом вы говорите, будто из дома пропали некие бумаги личного свойства, отказываясь обнародовать их содержание. Мадам де Сен?Венан также утверждает, будто и у нее пропали бумаги. Правда, совсем иного толка. Но тем не менее на моей памяти, а я уже скоро двадцать лет служу в полиции, это первый случай, когда наших безыскусных преступников, радующихся золотым монетам и серебряным подсвечникам, вдруг всех до одного начинают интересовать какие?то бумаги. Поймите меня правильно, граф, я не желаю вас обвинять, но мне бы хотелось услышать внятные и исчерпывающие ответы на все интересующие меня вопросы.
ГЛАВА 7
Порой из дурных качеств складываются великие таланты.
Франсуа де Ларошфуко
Протвиц неспешно встал из?за стола и, сложив в замок руки, громко хрустнул пальцами. Должно быть, в этот момент он с наслаждением предвкушал, как будет искать спасения в уловках и неумелой лжи попавшийся в силки аристократ. По всей видимости, ему, всю жизнь проведшему в тесном полицейском мундире и лишь благодаря этому выбившемуся из самых низов, отчаянно хотелось заставить ползать на коленях потомка одного из знатнейших родов Европы.
— Что за бессмыслицу вы городите? Пистолеты, бандиты! — возмутился я. — Стоило мне согласиться помочь вам разобраться в деле, к которому я действительно имею касательство, как вы здесь вывалили три короба ерунды, пытаясь возложить на меня вину за вашу собственную неумелость. Это вы, милостивый государь, — мой голос обрел металлическую жесткость, — должны мне ответить, кто и почему охотится на меня и госпожу де Сен?Венан? Почему преступники пытались бросить тень на мое имя? Вам не приходило в голову, что пистолет и вовсе хотели подбросить, тайно засунув в секретер, а мы лишь спугнули преступника, заставив его действовать по обстоятельствам?