Простые халгатийцы, недовольные властями, все чаще проявляли неповиновение. На улицах и в трактирах распевали едкие куплеты про короля?дурака, оказавшегося под каблуком у тещи, и про капризы старой стервы Лусиллы. Титус, обученный в школе Ордена рифмосложению, тоже сочинил несколько сатирических катренов и спустя два дня с тайной авторской гордостью слушал, как их исполняют оборванцы на городских площадях.
Произошел массовый побег заключенных из королевской тюрьмы — по старинке, через подкоп. Уличные мальчишки забрасывали грязью проезжающие кареты, швыряли камни в окна дворцов (т. е. трехэтажных кирпичных зданий незамысловатой архитектуры, называемых в Облачном мире дворцами, с чем Титус до сих пор не мог свыкнуться). Зильды, подражая людям, бросали с мостиков всякую дрянь на головы прохожим. Слуги воровали у своих господ, почти не таясь. В глухих переулках некие личности в масках избивали богатых (а нередко — и не богатых) лавочников. Продовольствие поступало в столицу нерегулярно, ибо, с одной стороны, крестьян разоряли разбойники, а с другой — у сборщиков налогов больше не было вооруженного подкрепления в лице королевских солдат. Цены на продукты ежедневно росли. В целом же народ продолжал подчиняться властям скорее по привычке, нежели из необходимости.
В Суаме назревал мятеж.
— Если можно сэкономить, надо сэкономить.
— На чем ты предлагаешь сэкономить, великая?
— На свинье, которую ты вознамерился для меня купить.
— Ты обойдешься без ужина? — удивился Шертон; аппетит у богини был воистину зверский, до сих пор она от пищи не отказывалась.
— Нет, обойдусь одними разбойниками. Тоже еда, не хуже любой другой.
— Опять будешь есть людей? — ужаснулась Роми. — Так нельзя, это же каннибализм!
Лаймо отодвинулся подальше от Нэрренират.
— Никоим образом, — возразила богиня. — Это можно было бы назвать каннибализмом, если б я пожирала себе подобных — то есть других богов, чьи физические воплощения аналогичны моему. Однако мое тело уникально, существует в единственном экземпляре, и посему твое определение неверно. Я всего лишь добываю себе пропитание, как умею.
Пока Роми пыталась найти в этой казуистике слабое место, Шертон оглянулся на деревню, где сторговал свинью, и спросил:
— А чем тебе мой вариант плох?
— Он нерационален. Скажи, что ты собираешься делать после ужина?
— Оставить вас тут и еще раз туда сходить. Ненадолго.
Они прятались в орешнике на опушке леса. В стороне щипали траву привязанные гувлы. Деревня виднелась вдали, за светло?зеленым полем с недавно проклюнувшимися ростками.
Деревня виднелась вдали, за светло?зеленым полем с недавно проклюнувшимися ростками. За свинью там заломили тройную цену, глядели испуганно, и понемногу Шертон выяснил, что сегодня вечером деревня ждет на постой шайку Шамрота Ухореза. Утром был посыльный от Шамрота, загодя предупредил. Деревня покорно приготовилась к разорению и насилию: чему быть, того не миновать, хорошо еще, ежели наутро все живы будем…
— Так я и думала, — насмешливо хмыкнула Нэрренират. — Ты сходишь туда ненадолго и перебьешь разбойников. И оставишь бедным крестьянам кучу трупов. Если коллеги покойников нагрянут и потребуют объяснений, им дадут твой словесный портрет, и за нами начнут гоняться. Ничего не имею против, это по?своему увлекательная игра, но мне бы не хотелось, чтоб Роми пострадала. Твои ученики еле?еле осваивают азы, им еще рано проверять себя в деле. Согласись, Шертон, мой вариант намного изящней! Я устраиваю засаду около деревни и наедаюсь до отвала. К тебе после этого — никаких претензий, а на сэкономленные деньги поставишь мне выпивку.
Хмуро глядя из?под полей шляпы, Роми продолжала выискивать брешь в ее аргументах. Лаймо тем временем оценил очевидную безопасность этого плана для их маленькой компании и осторожно заметил:
— Вообще?то, практично…
— Я полторы тысячи лет занимаюсь транспортным бизнесом в Панадаре и обставила всех конкурентов, такой опыт чего?нибудь да стоит. Сколько там хотели за свинью?
— Сорок пожелей.
— Бочонок первоклассного пива… — мечтательно промурлыкала богиня.
— Тебе лучше бы поменьше пить, — сказал Шертон.
— Я и так мало пью. Учитывая массу этого тела, бочонок для меня — все равно, что для тебя кружка. Создатель, как бы я хотела налакаться по?настоящему, вдрызг! В этой деревне есть трактир?
— Нету.
— Жалко… Где трактир, там и выпивка.
— А вдруг она съест в деревне кого не надо? — скептически прищурилась Роми.
— Пожалуй, я предупрежу крестьян, чтоб сидели по домам и позапирали двери. Скажу им, что видел в лесу большого зверя. Ждите здесь, скоро вернусь.
Раздвинув жидкие ветви орешника, Шертон выбрался из зарослей и легко побежал через поле к домикам. Начинало смеркаться, размываемый туманом горизонт понемногу сужался. Скоро Шертон превратился в быстро удаляющийся темный силуэт с торчащей над правым плечом рукояткой меча.
Роми и Лаймо сидели рядом на траве. За прошедшие дни они почти подружились, и совместные тренировки укрепляли эту дружбу. Роми больше не считала Лаймодия «противным чиновником», а он, в свою очередь, сам не мог понять, почему пытался арестовать ее с упорством одержимого. В заклятье он не верил: ну кто станет возиться и околдовывать мелкого служащего из Департамента Налогов и Сборов!