Шертон подумал, что после возвращения домой Облачный мир так и останется для великой богини Нэрренират вечным вызовом и вечной приманкой. Вдруг она когда?нибудь в будущем рискнет и опять сюда сунется — уже по собственной воле, ради непознанного? Узнав ее получше, он не отвергал такой возможности.
В городах, через которые они проезжали, им не раз предлагали «продать вот это животное». Находчивый Лаймо сочинил целую историю, в которой присутствовали злой рок, колдовство, древнее блуждающее проклятье и данный в храме обет, призванную объяснить, почему «это животное» нельзя ни продавать, ни дарить.
В одном поселении с закрученными, как раковина улитки, слепыми глинобитными улицами представитель местной знати изъявил желание купить Роми.
— Что вы, уважаемый, эта девушка — принцес… — начал Лаймо.
Не слушая, покупатель сделал попытку потрепать ее по щеке. Роми наотмашь треснула его по физиономии металлическим браслетом, охватывающим правое запястье, показала Знак на левой руке и гордо заявила:
— Я жрица богини! — однако этого ей показалось мало, и она процедила сквозь зубы, подражая Нэрренират: — Ублюдок…
Аристократ смертельно обиделся — не столько из?за сломанной челюсти, сколько за «ублюдка». Кровное оскорбление! Из поселения они убрались после небольшой заварушки. Для Роми это была первая настоящая драка, для Лаймо — вторая (считая ту стычку в Нижнем Городе, когда его хотели принести в жертву). Благодаря участию Шертона, мага и богини длилась она недолго.
— Что ж, я хоть посмотрел на вас в деле, — заметил Шертон, когда городок?улитка исчез в тумане. — Неплохо…
Приотстав, Роми и Лаймо переглянулись. Похвала учителя обоих заставила просиять.
— Эй, а ты действительно хочешь стать моей жрицей? — окликнула Нэрренират.
— Нет! — Ударив гувла пятками по бокам, Роми поравнялась с ней и объяснила: — Я сказала это, чтоб избежать конфликта.
Лаймо почему?то хихикнул.
Шертон и Роми все чаще ехали рядом, отстав от остальных, и что?нибудь рассказывали друг другу о себе или просто говорили о чем угодно.
Оба отчаянно хотели сближения, но Шертон не желал пользоваться своими преимуществами лидера группы (это у него был своего рода пунктик, чрезвычайно для него важный), а Роми боялась проявить навязчивость. Они делали маленькие шажки навстречу и были готовы отступить, если с другой стороны промелькнет хотя бы намек на протест.
Однажды на вечерней стоянке Шертон отошел к морю, темному, шепчущему, затуманенному, лишь местами отблескивающему отраженным облачным светом. Разожженный у дороги костер виднелся позади размытым оранжевым пятном. Обогнув его, большая тень приблизилась к Шертону, остановилась рядом.
— У меня к тебе деловое предложение, Шертон, — Нэрренират говорила хрипло и тихо. — Уступи мне Роми. Что ты хочешь взамен?
— Роми не может быть предметом сделки.
— Ты не бизнесмен, Шертон, сразу видно. Кто угодно может быть предметом сделки. Назови цену.
— А ее мнение тебя не интересует?
— Это мы уладим. — Богиня уселась на песок, по?кошачьи обернув длинный гибкий хвост вокруг лап. — Она одинока. Сейчас она тянется к тебе, но если ты от нее откажешься, она будет рада моему вниманию.
— Я подозреваю, нет смысла объяснять тебе, насколько непорядочно твое предложение?
— Да брось… Что тут непорядочного, если все останутся довольны? Ты уверен, что Роми тебе нужна? Ты ведь даже оценить ее по?настоящему не способен.
— Представь себе, я ее оценил, — буркнул Шертон.
— Как смертный. Вы, смертные, видите лишь то, что лежит на поверхности. Будь у нее другая внешность, ты бы на нее внимания не обратил.
— А что видишь ты? — несмотря на вспышку злости, он заинтересовался.
— Она очень красива. Я имею в виду не только тело. Для меня не проблема создать точную копию ее тела или даже улучшенную копию. Роми — на редкость эстетичное бестелесное существо, я давно таких не встречала. И я хочу получить ее! Давай договоримся, выдвигай условия.
— Извини, не выйдет.
Нэрренират безмолвно смотрела на него, шевеля кончиком хвоста. Облачный свод все еще слабо светился, и Шертон отчетливо видел ее сумрачные глаза с кошачьими зрачками.
— Уж не собираешься ли ты нарушить договор, который мы заключили в Суаме?
— Не собираюсь, не бойся. Шертон, четыре рождения назад ты был моим любовником и утверждал, что тебе для меня ничего не жалко, а теперь не хочешь отдать мне девчонку! Впрочем, я давно уже убедилась, что нет смысла напоминать о таких вещах теряющим память…
— Я — твоим любовником?.. — От такого признания он слегка опешил. — Неужели меня принесли тебе в жертву?
— Нет. У нас был самый настоящий флирт, словно мы оба люди. Ты и в тот раз был таким же бродягой и героем?одиночкой, как сейчас. И отказался принять мое покровительство, потому что хотел сохранить независимость. Но ты действительно любил меня… — Она вздохнула: — Я не стала бы вредить тебе, даже если б не была связана клятвой.
Шертон не мог воспринимать сидящее напротив существо как женщину, в которую он когда?то был влюблен. Пусть даже четыре рождения назад. Это казалось ему невозможным, нереальным.
— Ну вот, я же говорила, что смертные неспособны видеть дальше оболочки, — констатировала Нэрренират. — Интересно, что ты почувствуешь, когда увидишь меня в человеческом облике? Вообще?то, это тело тоже по?своему красиво, но для секса оно не предназначено.