«Оберегайте своих собратьев по Ордену, — писал в своем знаменитом трактате «О нравственном равновесии» Луиллий Винабиус. — Щадите их по мере возможности, ежели правда, коя не имеет принципиального значения, может поранить их души. И без того каждый афарий встречает на своем пути великое множество противоречий и страданий».
Несмотря на поздний час, Магистр не спал. Сидел за столом в кабинете и перебирал бумаги.
— Пока никого и ничего не нашли, — ответил он на невысказанный вопрос Титуса. — Каково твое впечатление об Эрмоаре? Твои взгляды насчет богатых… гм… не изменились?
— Не изменились, наставник.
— Даже самую малость не изменились?
— Даже самую малость.
— Ты упрямец, Титус… — вздохнул Магистр. — По крайней мере, ты оценил интеллигентность ее речи, изысканность ее манер?
— Честно говоря, ее речь показалась мне излишне резкой… — Титус мучительно соображал, как бы сказать правду — или хотя бы полуправду, — не поранив при этом душу платонически влюбленного Магистра. — Иногда… С тех пор как вы познакомились с госпожой Эрмоарой, ее характер мог немного измениться… Ну, под влиянием работы, всяких там житейских трудностей…
— Да чем она тебе не понравилась? — искренне удивился Магистр.
— Она разговаривала со мной… требовательно, — промямлил Титус. — Категорично… С ваших слов я ждал чего?то другого.
Не мог он огорошить самого близкого человека жестокой правдой! Лучше уж без подробностей.
— Ну да, из?за всех этих проблем с выбором наследника Эрмоара переволновалась, — согласился Магистр. — Когда ты с ней в следующий раз встречаешься?
— Через четыре дня.
— Постарайся выполнить оба задания с честью. Завтра с утра ступай в университет.
— Хорошо, наставник.
— Я полагаю, ты судишь об Эрмоаре чересчур пристрастно из?за ее громадного состояния. Да, она очень богата, но душа у нее нежная, утонченная…
Магистр говорил, отвернувшись к черной арке окна, а потому кривой усмешки Титуса не заметил.
В трапезной Титус застал большую компанию афариев, измотанных после рейда по канализационным туннелям. Цведоний угощал всех «особым», его тоже угостил.
«Хорошая штука… — блаженно подумал Титус, приходя в себя после порции огненного напитка. — Надо в другой раз попросить у Цведония… и захватить с собой… чтобы сразу принять, когда выйду от этой стервы Эрмоары!»
— Последняя война между людьми и богами Панадара завершилась четыреста семнадцать лет назад заключением знаменитого Уфмонского договора. Все вы знаете содержание этого договора, вас спрашивали о нем на вступительных экзаменах. Господа вольные слушатели, может, и не знают… — Преподаватель рассмеялся и сделал паузу, но, так как никто не оценил юмора, продолжил: — Сейчас Панадар насчитывает тридцать шесть периметров Хатцелиуса с действующими чашами?ловушками. Самый большой — тот, что окружает наш Верхний Город. Без него мы бы тут не сидели, не читали и не слушали эту интересную лекцию. Боги не любят, когда к ним подходят аналитически. Те из вас, кто решит посвятить себя теологии, ознакомятся с устройством и принципами работы чаш?ловушек позже. Уфмонский договор нельзя не назвать кабальным, и все же он менее кабален, чем предшествующий ему Медолийский договор.
Уфмонский договор нельзя не назвать кабальным, и все же он менее кабален, чем предшествующий ему Медолийский договор. Меньше жертвоприношений, меньше ограничений и ритуалов. Еще один шажок вперед. Если вспомнить о том, насколько сильны наши противники, это громадное достижение! Мы, люди, постепенно отвоевываем у богов пядь за пядью…
Мало того, что преподаватель был стопроцентным занудой (от его заунывно?монотонной интонации невыспавшегося Титуса клонило в сон), вдобавок он то и дело уходил от темы. Курс назывался «История развития оборонительной магической техники», тема лекции — «Становление теологии как науки в эпоху династии Сибребиев». О становлении теологии преподаватель пока ни словом не обмолвился. Сухощавый, порывистый в движениях, он прохаживался взад?вперед перед кафедрой и рассуждал о чем угодно, только не о заявленном предмете.
— Перед людьми стоит колоссальная задача: основываясь на природных и магических законах, построить свою собственную технику, которая будет функционировать не по прихоти того или иного божества, а в силу естественных причинно?следственных связей. Может быть, вы, новое поколение, решите эту задачу! Мы экономически зависим от них, вот в чем проблема! Яамес создал и контролирует мелиорационные системы в неплодородных районах, Нэрренират — наземную транспортную сеть из рельсовых дорог и эскалаторов, Паяминох — водную транспортную сеть, Мегэс — морозильные установки, и так далее, и так далее. Многие из богов предоставляют нам нечто, в чем мы нуждаемся, и берут за это плату, а иные требуют, сверх того, человеческих жертвоприношений. Созданная богами техника сама по себе работать не будет. Пример тому — эскалаторы Верхнего Города. Нэрренират прогневалась, и они обратились в обыкновенные лестницы. Сходите посмотрите, кто еще не видел! (На этот раз в аудитории засмеялись.) Другое дело — техника, построенная людьми. Наши лифты, например. Шестеренки и приводные ремни не подведут, даже если мастер, сделавший лифт, возненавидит весь мир. (Опять смешки. Лектор удовлетворенно усмехнулся.) Или возьмем магические светильники: если испортить такой противозаклинанием, любой маг сможет его починить. Но техника, созданная богами, повинуется только им. Ни одно божество, кроме самой Нэрренират, не может вновь запустить эскалаторы. И они ревностно оберегают свои исключительные права! Всем памятен случай, когда Паяминох потопил экспериментальный корабль с паровым двигателем в Щеянском море. Или когда Юманса убила мага, который нашел способ делать неядовитыми плоды дерева Юмансы. Эти целебные плоды спасают нас от лунной лихорадки, и мы покупаем их в храмах по той цене, которую назначает сама Юманса…