Когда она выпрямилась, Лаймо сделал рукой жест вокруг шеи и закатил глаза, изображая удавленника. Нашел время дурачиться… Роми хотелось его стукнуть.
К яме шагнул Бирвот:
— Приветствую вас, великая богиня! Меня зовут Бирвот, я маг. Буду рад вам услужить, однако у меня тоже есть условия…
— Говори.
— Не соблаговолите ли вы заплатить мне, как и Шертону, миллион золотых наличными? Я собираюсь перебраться в Панадар, и мне понадобятся средства к существованию.
— Миллион скер. Принято. Еще?
— Даже если вы будете мной недовольны, вы не причините мне никакого вреда, ни непосредственного, ни опосредованного.
— Согласна. Что?то еще?
— Последнее условие… Мы проверяли, работают ли врата?выход, и в Панадаре я уже побывал. Я провел там всего два дня, но под действием солнца у меня начали болеть глаза, воспалилась кожа. Не могли бы вы избавить меня раз и навсегда от этих недугов?
— О, это нетрудно. Если кое?что подправить в структуре твоих глаз и ввести защитный пигмент в клетки кожи…
— У меня кожа не в клетку! — глянув на свою руку, запротестовал маг. — Просто она очень белая по сравнению с кожей панадарцев.
— Я принимаю все твои условия, Бирвот, и обязуюсь их выполнить, — заверила Нэрренират, а потом добавила с одобрением: — Вот это я понимаю, практичный смертный!
— Тогда приступим, дабы не терять время.
— Маг пощупал решетку. — Под заклятьем. Запоров я почему?то не вижу…
— Надо вот тут раскопать, — потянув его за плащ, показал сторож. — Тут крышка, а под ней мудреная железная механика. Ежели все отомкнуть, вот эти держалки, которые выходят из стены и держат решетку, сами собой раскроются. Потом надо еще чего?то сделать, и решетка с ножами подымется вверх, но это опосля того, как первая открыта. Я уж и заступы приготовил…
— Копайте, — велел ребятам Бирвот. — Я пока распутаю заклятье.
Он уселся, скрестив ноги, прямо на гравий и закрыл глаза.
— Ты почему строил рожи, когда я с Нэрренират договаривалась? — хмуро спросила Роми, разгребая заступом камни.
— Да я тебя остановить хотел! — боязливо покосившись на яму, прошептал Лаймо. — Заключила ты договор, поздравляю…
— Ты тоже был не на высоте.
— Ну и что… Я все?таки навязал ей свою формулировку.
Роми хмыкнула:
— Это называется — навязал?
— По крайней мере, я настоял на своих условиях! А ты согласилась на ее формулировку, она обвела тебя вокруг пальца. Теперь она может все что угодно с тобой делать, лишь бы тебе это понравилось. Я же пытался дать понять…
— А просто сказать не мог?
— Вдруг бы она услышала…
Роми несколько раз проговорила про себя формулировку соглашения. Вначале ей казалось, что здесь нет никакого подвоха, но слова Лаймо заставили ее призадуматься.
Под россыпью гравия обнаружилась продолговатая крышка из темного дерева, с позеленевшим медным кольцом. Лаймо потянул за кольцо. Крышка нехотя откинулась на скрипнувших петлях. Намотанные на ворот цепи, рычаги с гранеными рукоятками. Фиксирующие массивные замки.
Присев, Роми и Лаймо при свете фонаря разглядывали покрытую налетом ржавчины механику.
— Я уже пробовал, да не открыл, — вздохнул за их спинами Паселей.
— Подождем Арса, — потрогав туго натянутую толстую цепь, предложил Лаймо.
— Да, — согласилась Роми. — А с моим договором все в порядке. Она не может сделать со мной ничего, что мне не понравится!
— Ты не все учитываешь. Когда я жил дома, мать арендовала мне рабыню для секса. Она была старая, некрасивая и совсем не в моем вкусе. Но в постели…
Что?то стукнуло его по макушке. Он поглядел вверх: на поперечной балке сидел еле различимый в сумерках зильд. Еще один камешек отскочил от плеча Роми. Вздрогнув, она отодвинулась.
— В общем, мне все равно это нравилось, потому что тело может испытывать удовольствие, даже если сам человек не хочет. А Нэрренират — богиня, она же столько всего знает… Я?то сразу понял, что она морочит тебе голову, а ты попалась. Тебе все понравится, и формально она договор не нарушит.
— Ничего подобного! Насчет тебя это, может, и верно, а насчет меня — нет.
— Почему ты так уверена? — Лаймо слегка обиделся. — У тебя, что ли, такой большой сексуальный опыт?
— Если хочешь знать, у меня был опыт с кузеном, когда нам было пятнадцать лет.
— Ага, очень обширный опыт…
— Ты мужчина, а я женщина. Это вы испытываете удовольствие от секса когда попало, независимо от рассудка. Мы устроены по?другому!
— Не по?другому! То есть тела устроены по?разному, а каналы ощущений работают одинаково.
— Не одинаково!
— Ребята, вы потом продолжите этот содержательный спор.
Смутившись, оба замолчали: над ними стоял Арс.
— Сейчас мы должны заняться делом. Пустите?ка меня к механизму.
Присев на корточки, он достал из кармана металлический стержень с зубчиками и начал ковыряться в одном из замков.
Смутившись, оба замолчали: над ними стоял Арс.
— Сейчас мы должны заняться делом. Пустите?ка меня к механизму.
Присев на корточки, он достал из кармана металлический стержень с зубчиками и начал ковыряться в одном из замков.
Скрипнул гравий, Бирвот поднялся на ноги:
— Я снял заклятье. Открывайте.
Детали устройства причудливо чернели в тусклом свете фонаря. Шертон возился с замками, остальные, столпившись вокруг, наблюдали. Время от времени кто?нибудь вздрагивал: зильды, притаившиеся под куполом, кидали сверху камешки и засохшие комья грязи. Из ямы доносились ругательства.