Они осматривали все это мимоходом, не задерживаясь. Бирвот начертал на подводе и на парусиновом тенте, накрывающем машину, незримые иероглифы, отводящие взгляд, рассеивающие любопытство, впридачу каждый надел на шею амулет с такими же иероглифами — и все равно маг торопил своих спутников.
Урсаба жила в обстановке непрерывной азартной игры. Здешние короли не наследовали престол по праву крови, а избирались аристократией и духовенством. Соперничающие между собой группировки постоянно чинили друг другу всевозможные каверзы, стремясь протолкнуть наверх своего человека. Урсабийские монархи подолгу на этом свете не заживались, и, как только очередной умирал (от руки наемного убийцы, от яда либо от сглаза), начиналась ожесточенная предвыборная борьба, а после группировка победителя сводила счеты с противниками и награждала верных сторонников. В молодости Бирвот полгода прожил в Урсабе, но потом вернулся в Халгату, ибо магу, в особенности достаточно сильному, просто не позволят остаться в стороне от этой возни. Урсабийские группировки отказов не прощают, а поскольку на каждую из них работают свои маги, сохраняющего нейтралитет одиночку рано или поздно уничтожат. Если же к кому?нибудь примкнуть, тоже неизвестно, выиграешь или проиграешь.
В Енче, рыбацком городке на берегу реки Енчи?Саб, Шертон нанял купеческое парусное судно. Поздно вечером погрузили на него машину вместе с подводой (все тем же способом, с помощью отними?тяжести), и началась вторая часть путешествия, по воде.
Енча?Саб текла из стороны холода в сторону зноя и впадала в Рыжее море, по ту сторону которого находился пустынный Лойзираф. Добраться до Лойзирафа можно и по суше, вдоль побережья, но тогда пришлось бы пересечь территории нескольких стран, подвергаясь разнообразным напастям.
Разбойники. Работорговцы. Заразные болезни. Всякого рода нежить. Нехорошие маги («К сожалению, среди моих коллег встречаются и сумасшедшие, и преступники», — слегка пожав плечами, признал Бирвот). В общем, плыть морем безопасней, а попутный ветер и сносную погоду Бирвот обещал обеспечить.
В общем, плыть морем безопасней, а попутный ветер и сносную погоду Бирвот обещал обеспечить.
Хозяин судна загрузил кое?какой товар для Лойзирафа. Погрузили также продовольствие и корм для гувлов — для них устроили на палубе специальный загон. Экипаж состоял из шести человек, включая капитана, седьмым был молодой приказчик. И четверо пассажиров. Благодаря Бирвотову заклятью, рассеивающему любопытство, команда почти не обращала внимания на путешественников, даже Роми ни у кого не вызывала интереса.
— Мы для них излучаем скуку, — пояснил Бирвот, — но я сделал так, что мы сами к этому заклятью нечувствительны.
Берега Енчи?Саб отступали все дальше друг от друга, потом впереди распахнулась необъятная водная ширь — не рыжая, а серая. Лишь отдельные участки имели рыжеватый оттенок, и судно огибало их: там раскинулись кущи рыжих водорослей, которые могли замедлить продвижение вперед.
В море тоже водилась своя нежить. Несколько раз Бирвоту пришлось, используя колдовство, отгонять странных обитателей водяной бездны. Благодаря охранным чарам, те не могли забраться на палубу, и все же один из матросов погиб.
Это случилось вечером, в сумерках. Внезапно впередсмотрящий заметил нечто белое, мелькающее среди волн. Девушка, уцепившаяся за обломок доски! Ее плечи прикрывала изорванная сорочка, распущенные волосы намокли, но она все еще находилась в сознании, даже смогла жалобно крикнуть: «Помогите!». Трое матросов и Шертон начали торопливо раздеваться. Маг остановил их:
— Подождите! Сначала я проверю, человек это или ловушка.
Шертон и двое матросов постарше вняли совету — они были достаточно опытны, чтобы не пропускать такие предупреждения мимо ушей. А двадцатилетний урсабиец, сбросив башмаки, прыгнул за борт.
Прокричав длинное заклинание, Бирвот швырнул в сторону девушки предмет, похожий на сморщенное яблоко. Матрос в этот момент находился в нескольких футах от нее — и тут произошло превращение: за доску цеплялся разбухший, посиневший труп утопленника. Возможно, парень сумел бы спастись, если бы тотчас же развернулся и поплыл обратно, тем более что маг подскочил к фальшборту, нашаривая что?то за пазухой, а капитан, не придумав ничего получше, взял наизготовку тяжелый гарпун, — но он оцепенел от ужаса, и упырь?утопленник, выпустив ненужную доску, схватил его и увлек на дно.
Иногда на горизонте маячили чужие паруса, и Бирвот принимался колдовать, чтобы избежать встречи. Однажды за ними от полудня до наступления темноты плыла пиратская весельная ладья — маг в течение всего этого времени сидел на корме, скрестив ноги и закрыв глаза, то что?то шепча, то замолкая. Лишь поздно вечером он встал, пошатываясь от усталости, и, опираясь на руку Шертона, потащился в каюту.
— У пиратов тоже есть маг, — объяснил он позже. — Мы с ним… соревновались.
— А почему они не напали? — спросил Лаймо.
— Их маг понял, что я сильнее.
Роми путешествие нравилось. Пусть Рыжее море под многослойным облачным куполом непохоже на то, возле которого она выросла, — зеленое, сияющее на солнце, с белыми скалистыми островками на фоне сиреневого неба, — она чувствовала себя здесь, как дома. Каждый день они с Лаймо под руководством Арса тренировались на палубе; это отнимало много времени и сил, скучать было некогда.