— Чешуя на ём, будто рыбья, но большая, черная и блестящая, — заторопился старший мужик. — Ростом велико, не во всяку дверь пролезет. Лапищи, как колонны, с когтями. Хвостище толстый, на конце острый, да еще вьются жгуты какие?то черные… Пасть вот такая! — он развел руками. — Запаха нет, хотя от зверя должон быть. Движется ловко и скоро, а весом грузное…
— И ругается матом, как наш старшой, — вставил молодой пастух.
— Что?! — Малевот, до сих пор слушавший с серьезным и обеспокоенным выражением лица, побагровел. — Так вы нас дурачите, олухи? Своих господ дурачите? Гнать их отсюда в шею! Гнать, живо!
Пастухи порывались что?то еще добавить, но стражники, навалившись скопом, вытолкали их за ворота.
— Никогда раньше народ так не наглел! — массируя сердце, пробормотал министр. — Никогда…
Отпихивая с дороги стражников, Титус выскочил на улицу. Ему не верилось, что это был розыгрыш. В школе Ордена его учили отличать правду от лжи. Искушенный, тренированный противник мог бы ввести его в заблуждение, но не эти два мужика с ошалевшими глазами.
Уйти далеко они не успели. Титус догнал их возле поворота, где грязная скользкая улица огибала круглую постройку из неошкуренных бревен.
— Эй, постойте! Доскажите мне про зверя. Где вы его видели?
— На королевском пастбище, что возле Кайвакского леса. Оно, значит, из чащи выскочило и в чащу потом убегло, пожрамши. А что ругается, так то чистая правда! Не хотел я ему королевскую свинку отдавать, как за свое держался, а оно цап — и схамало. Я его тогда сгоряча обложил по?всякому, и вдруг оно в ответ непотребной человечьей речью давай меня крыть, и по матушке, и по батюшке… Да так заковыристо — заслушаешься! Он вот слыхал, не даст соврать, а больше никто не верит…
Старший пастух опустился на корточки, прислонился к замшелому каменному фундаменту, хрипло дыша. Не лжет, подумал Титус. А что до мата… И в Панадаре, и в иных мирах есть животные, способные воспроизводить человеческую речь. Попугаи, вороны, садовые флиссы, колонии некоторых эсиприанских насекомых… Подобные твари вполне могут водиться и в Облачном мире.
Молочно?белый туман затопил лес, и те из гигантских деревьев, что росли в десятке?другом ярдов от поляны, казались нереальными, едва намеченными. Дальше не было ничего. Ощутимой вещественностью обладал совсем небольшой клочок пространства, в центре которого весело пылал костер из сушняка.
— Бирвот обещал просмотреть свои книги и уточнить. Он предполагает, что врата?выход находятся в Лойзирафе, на юге — в стороне зноя, если по?здешнему.
Он сам предложил нам свою помощь.
— А чего он хочет взамен? — спросила Нэрренират.
— Билет в один конец до Панадара.
— Хм… Если он вытащит меня из этой ямы с дерьмом, я щедро вознагражу его.
— Мы ему пока про тебя не рассказывали. Не все сразу. Люди этого мира не привыкли общаться с богами.
— Здесь нет богов.
— Но у них есть храмы и множество священников?жрецов.
— Ну, это ясно, посредничество между людьми и нами, высшими силами, — дело прибыльное. — Изящным движением щупальца богиня поднесла к своей зубастой пасти флягу с вином. — Шертон, в мирах?ловушках боги просто не могут существовать. Здешние представления о богах привнесены сюда извне… либо же сохранились от тех времен, когда этот мир еще не был ловушкой. Я слыхала, встречаются и такие. Вроде нормальный мир, а потом раз — и схлопнется. Лойзираф — это далеко?
— Порядочно. Бирвот показывал мне карту, но там масштаб не указан. Халгата, где мы находимся, лежит в стороне холода. По привычным для нас меркам, это едва ли не крайний север. Между прочим, тут сейчас зима. Теплый, однако, мир! В Панадаре на севере плавают в океане ледяные горы и стужа такая, что пар идет изо рта, а здесь травка растет, по два раза в год урожай снимают…
— Так и должно быть. — Нэрренират лениво потянулась. — Парниковый эффект.
— Не соизволишь объяснить? — буркнул Шертон.
В этот раз богиня снизошла до объяснений:
— Если попроще, то облака пропускают тепло к земле, но не выпускают обратно. Заметь, твои ученики халтурят.
Шертон уже это заметил. Пока он болтал с богиней, Роми и Лаймо, в нескольких ярдах друг от друга, разучивали азы фехтования: стойки, выпады, повороты, пируэты. Вначале старались, потом все это им надоело, и оба начали выполнять движения небрежно, кое?как. Но вот каким образом Нэрренират об этом узнала? Они ведь тренируются у нее за спиной, и голову она в ту сторону не поворачивала.
— Бросайте оружие — и отжиматься! — приказал Шертон. — По двадцать раз. Потом повторите все то же самое, но правильно, как я вам показывал.
— По двадцать мало, — хмыкнула Нэрренират.
— Они больше не смогут.
Судя по рассказам Бирвота, Облачный мир не был гостеприимным местом, а им предстояло пересечь его из конца в конец, чтобы добраться до врат?выхода. Никому, включая Роми, оставаться тут навсегда, не хотелось. Халгата принадлежала к числу наиболее цивилизованных и просвещенных здешних государств (недаром маги, ставшие жертвами погромщиков, не пожелали ее покинуть) — это говорило о многом! Шертон хотел, насколько получится, поднатаскать ребят, чтобы те при необходимости смогли постоять за себя.