— Это хорошо, но это невозможно, Энинг, — возразил Ратобор.
— Возможно, если мы будем помнить, что наш враг не империя, а Сверкающий. Мы должны громогласно объявить, что не собираемся разрушать империю. Понимаете, многим не нравится, что Сверкающий маг смерти. И его поддерживают только потому, что не хотят возвращения эпохи королевств. А именно об этом Сверкающий и говорит. Но если мы объявим, что империя останется неприкосновенной, что она сохранится, что сохранятся все институты, созданные Сверкающим. Не будет только Сверкающего… Это лишит его части поддержки.
— Это немыслимо! Невозможно! — возмущенные голоса посыпались разом, но в основном от тех мест, где сидели монархи королевств Острова. — Империя должна быть уничтожена как основная угроза миру!
— Угроза миру не империя, а Сверкающий! — отрезал я. — Просто надо заменить его на законного представителя…
— Энинг, я понимаю к чему ты клонишь, но я уже говорила и говорю еще раз, что я не намерена в этом участвовать! — Далила гневно смотрела на меня через голову Аркадия. — Я отрекаюсь от всех своих прав на трон!
— А других законных претендентов на трон империи не осталось, — подвел черту Мервин. — Сверкающий уничтожил все династии.
— Не все, — возразил я.
— Не все, — возразил я. — Ведь в восьми королевствах существует королевская власть. Возможно, что младший наследник какой-нибудь династии сядет на трон. Но об этом можно поговорить потом. — После моих слов возражения королей резко прекратились. Даже Элоир задумался. — Я же предлагаю следующее: прямой поход на столицу империи. Решить все одним ударом.
— А не слишком ли рискованно ставить все на одно сражение? — поинтересовался Мервин, обращаясь скорее к Ратобору и королю Отто, как к людям с наибольшим военным опытом, а не ко мне.
— На самом деле, это не очень рискованно, если только мы не потерпим полное поражение, — ответил Ратобор. — Тут главное другое. Ведь с потерей столицы война не закончится.
— Не в этом случае, — возразил я. — Когда на трон сядет законный король, то очень многие отвернутся от Сверкающего.
— Энинг, не фантазируй. Права любого человека, которого мы посадим на трон, будут, по меньшей мере, спорны.
Я бросил на Ратобора очень многозначительный взгляд.
— Только если он не будет законным королем.
Ратобор открыл рот для возражения и тут же его захлопнул. В его глазах я впервые уловил проблеск понимания.
— В любом случае план утвержден, — поднялся Элоир. — А эти предложения, согласен ценные, можно с успехом применить и в нашем случае.
— И все же я настаиваю на прямом ударе по столице.
— Я тоже поддерживаю это решение, — неожиданно заговорил дракон. — Я все это время слушал ваши рассуждения о тактике и стратегии, но видел, что большинство из вас преследует свои цели. Нам же нужен только Сверкающий. Мы шли за вами только потому, что считали, что так надо. Предложение Защитника Дракона выражает наше желание, и он человек, а значит, он понимает поведение людей.
— Он ребенок!!! Что он понимает в сражениях. Он не знает даже законов тактики.
— Насколько я знаю, — дракон повернул свой холодный взгляд на Элоира, — это не помешало ему одержать победы! Ведь именно он командовал солдатами во время прорыва из окружения? Мы драконы об этом много слышали. И все участники того похода сходятся во мнение, что Защитник Драконов настоящий гений в том, что вы называете военным искусством. — С моей точки зрения, это был весьма сомнительный аргумент. — Поэтому если его предложения буду отвергнуты, то драконы покинут союз.
— Эльфы тоже поддерживают предложения Энинга. — Эльвинг ободряюще улыбнулся мне, но, правда, тут же заметил: — Я уже мог убедиться, что у него даже безумные идеи оборачиваются успехом.
— Я тоже поддерживаю, — поднялась Далила.
И тут неожиданно поднялся Аркадий.
— Я много общался с теми людьми, что были вместе с Энингом в походе, — заговорил он. — Они выдали о нем такую фразу: «Все идеи его были ошибочны, безумны и нарушали все основы тактики и стратегии, но все они приводили к победе. Даже не просто к победе, а к полному разгрому неприятеля. Если его решения были ошибочны, то и мы хотели бы также ошибаться; если он безумец, то и нам стоило бы заболеть подобным безумием». К чему я это вспомнил? А к тому, что сейчас всем нам кажется его предложение ошибочным и безумным. А может нам стоит так ошибиться? Ведь недаром его поддерживают именно те люди, которые знают его лучше всех.
И я даже не буду скрывать, что основательно изучил карты пресловутого похода и учился воевать именно по ним. Я поддерживаю Энинга.
— Вот уж точно, безумие заразно, — процедил Элоир.
Тут я заметил, что Ратобор и Мервин о чем-то совещаются отдельно от остальных. Вот встал Ратобор.
— Мы посовещались с многоуважаемым Мервиным и решили все же поддержать решение Энинга. Но с небольшими оговорками. Однако прежде чем огласить их, я хотел бы выслушать план Энинга более подробно.
Поддержка таких людей сломила ситуацию, тем более что за мой план выступил и принц Отто Даерх. Немного погодя к нему присоединился и его отец.
— Только мне хотелось бы получить нечто более весомое, чем просто мнение людей о том, что все безумные идеи этого авантюриста срабатывали, — ворчливо заметил он.