— Помоги мне встать.
— Ты с ума сошел?! — испугалась Ольга.
— Помоги.
— Помоги. Ты же знаешь, что у меня нет ничего опасного. Так, царапины.
— Но ты потерял много крови…
— Вот поэтому я и прошу тебя помочь, а не пытаюсь встать сам. И ничего со мной не случится, если я сделаю несколько шагов.
Ольга поняла, что спорить со мной бессмысленно и подставила плечо. Опираясь на него, я встал. Ролона уже отделили от остальных погибших и положили на то место, где раньше стоял трон. Рядом с ним, задумчиво глядя на тело, стоял Отто. Тут он обернулся и увидел меня, подошел.
— Он закрыл меня собой, — сказал Отто немного тусклым голосом. — Те удары предназначались мне.
— Я видел, — сообщил я. — Почему вы не послушались его? — Вдруг прорвался мой гнев. — Он ведь предупреждал вас! Почему вы не послушались?! Тогда не было бы всего этого! И Ролон бы остался жив!
Король вспыхнул от гнева, хотел что-то сказать, но тут же гнев в его глазах потух, и он как-то даже сгорбился. Постоял, опустив глаза. Потом поднял их и твердо посмотрел на меня. Положил руку мне на плечо и сказал:
— Прости. — Развернулся и отправился раздавать приказания.
— Ты совсем с ума сошел? Заявить такое королю! — Ольга действительно выглядела разгневанной.
— Мне все равно.
— Мне нет! Болван!
— Наверное. — Стараясь не шататься, я отпустил плечо Ольги и подошел к телу Ролона. В боку закололо. Схватившись за него левой рукой, я постоял немного.
Тут ко мне подошли мама, отец и Далила. Встали рядом.
— Егор… — Мама прижала меня к себе.
— Не надо мама. Пожалуйста. Я уже терял друзей. Жизнь продолжается. И ОН бы не одобрил, если бы я сейчас начал переживать и впадать в депрессию. Жизнь продолжается, мама. — Я сердито смахнул непрошеную слезу. — И я знаю, кто истинный виновник произошедшего.
На следующий день в городе был объявлен траур. Гвардейцы проводили расследование, ища тех заговорщиков, которых не было в зале, или которым удалось уйти. Шли допросы. Отто даже лично спускался в тюрьму.
Тела же погибших защитников были выставлены на площади перед замком и с утра сюда потянулись бесконечные толпы людей. Некоторые несли цветы. О неудавшемся заговоре знали все. У гробов стояла почетная стража. Гроб Ролона лежал на специальном возвышении, чуть впереди. Рядом с ним, в отличие от остальных, стояло не два, а четыре человека. Я стоял чуть позади гроба Ролона. Здесь же были все бароны и дворяне, уцелевшие в бойне, устроенной в зале. Чуть в стороне стоял король с Ратобором. Рядом с ними находились и все три посла. А позади них находились остальные гости вчерашнего праздника. Там же была моя семья, Рон с Лейзой, которые прижимались к моей маме и с тревогой наблюдали за мной. Их тогда не было в зале. Они не имели ни титулов, чтобы предстать перед тем собранием, не были они и совершеннолетними, чтобы быть приглашенными как мои друзья и воспитанники, поскольку по законам этого мира я официально считался их опекуном. Какое же счастье, что у них не было ни титулов, ни нужного возраста. По крайне мере они были избавлены от того зрелища, что творилось в зале.
Я снова посмотрел на Ролона. Его лицо было спокойным и каким-то умиротворенным. Никогда при жизни я не видел его таким. Насколько я помнил, Ролон вечно был в движении. Куда-то спешил, что-то осматривал. Всегда был настороже, глаза цепко осматривали все вокруг, замечая каждую мелочь, оценивая опасность.
Он был готов в любой момент начать действовать и от этого казался всегда напряженным.
К гробу подошел король. Остановился, посмотрел на Ролона, потом развернулся к строю гвардейцев, замерших внизу.
— Вчера, — начал король. — Этот человек спас мне жизнь, приняв на себя, те удары, которые предназначались мне. По давним законам Тевтонии, за большие подвиги во благо нашей страны король имеет право даровать любому человеку титул барона с полагающимися ему привилегиями. Я решил сделать это. Если кто считает, что этот человек не заслужил таких почестей, пусть скажет это сейчас.
Гвардейцы разом ударили мечами по щитам, соглашаясь с решением монарха. Бароны, бывшие здесь, так же в знак согласия подняли над головой мечи. Может кто-то и был против, но сейчас время было явно не самое подходящее, для выражения недовольства.
Я же только вздохнул. Зачем ему сейчас почести и титул? Что, они сделают его гроб мягче?
Король повернулся к гробу, вытащил свой меч и положил кончик на край.
— Дарую тебе титул барона. Твоя смерть искупает твои грехи и ей ты заслужил сей титул. — О подобной форме Мастер мне ничего не говорил. Хотя, я понимал, почему он это сделал.
Король постоял немного. Потом снял с себя орден св. Стефания — высший орден Тевтонии, дающегося только за большие военные подвиги и положил его в гроб. Потом отвернулся и махнул священнику. Тот вышел вперед. Подходя к каждому гробу, он отпевал каждого. Но это я уже не смог вытерпеть. Все больше чувствуя накатывающуюся слабость, я понял, что еще мгновение и потеряю сознание. Все-таки большая потеря крови не прошла для меня бесследно. Да и раны болели нестерпимо. Я зашатался. Отто подхватил меня и махнул кому-то.
— Мальчик, разве ж можно так издеваться над собой, — прошептал он. — Вообще удивительно как ты до сих пор на ногах держишься.