— Да. Что за установка у вас там? — с притворной наивностью спросила Наташа, кивнув на ангар.
Конечно, это была наглость. Но девушка надеялась, что Кравчук спишет все на женское любопытство. — И что в тех контейнерах?
— А ты не знаешь? — директор «Барса» криво улыбнулся.
— Нет. Откуда же?
— Это — бетономешалка, переделанная под металлорезку, — с ухмылкой сообщил Кравчук. — А контейнеры, как ты их назвала, — старые аккумуляторы. В них много цветных металлов. Мы их тут перемалываем в нашей металлорезке и отправляем на металлолом. И не только металл перемалываем. Много чего всякого.
По лицу директора скользнула гадкая улыбка.
— В редакции знают, куда я пошла, — сообщила Наташа слегка дрожащим голосом.
— Я что, сказал, что мы перемалываем в нашей машине журналистов? — притворно удивился директор, хотя именно на это он и намекал. — С вами связываться — себе дороже. Так что, тебя редактор сюда послал что-то вынюхивать или кто-то еще?
— Я здесь по письму граждан. Редакция в курсе.
— Вот и ладненько. С прессой мы сотрудничаем, имидж свой вроде повышаем. Только нагличать не надо. Если есть еще какие-то вопросы, я тебе на них отвечу. А если нет — прошу покинуть территорию. Попросту говоря, девушка, шли бы вы отсюда.
Директор довольно грубо взял Наташу под руку и повел к выходу. Девушка покраснела от негодования, но что она могла сделать?
Так Наташа с позором была выдворена с территории «Барса». Неприятно, конечно, но страшного вроде бы ничего не произошло. На остановке девушка села в маршрутное такси, приехала в редакцию. Просидела там два часа, занимаясь делами, никак не связанными с «Барсом», потом решила отправиться домой. Однако когда Наташа подошла к автобусной остановке, рядом с ней вдруг резко затормозила «десятка» — серебристая, самого модного и дорогого цвета «зеленая ива». Из нее высунулось гориллоподобное существо:
— Подвезти?
Наташа отвернулась. С такими предложениями к ней обращались довольно часто. Лучше всего вообще никак не реагировать. Можно, конечно, сказать: спасибо, в другой раз, — но это дало бы повод для разговора и новых приставаний.
— Что ты с ней рассусоливаешь? — прорычал бас из машины. — Вован сказал — тащить ее к нему. Хватай быстрее, пока нет никого!
Вообще-то на остановке люди были — две пожилые женщины, но их во внимание можно было не принимать. Они разговаривали друг с другом, время от времени бросая на Наташу неодобрительные взгляды. Ишь, какую блузку натянула! Все, что ни есть, видно… Явно не нравились женщинам и голубые джинсы в обтяжку, которые так ясно подчеркивали изящные линии фигуры девушки, надо сказать, очень даже неплохой. Не удивительно, что и дружки у нее такие. Ее в машину зовут, а она еще кочевряжится…
Дверь «десятки» только начала открываться, а Наташа уже бежала через дворы, где машина проехать не могла, бежала сломя голову. Хорошо хоть надела сегодня джинсы, а то ведь обычно приходила на работу в юбке и непременно в туфлях на высоком каблуке.
Бандиты допустили ошибку, решив догнать девушку на машине. Им пришлось объезжать препятствия, через которые пеший просто перепрыгивал, и Наташа выиграла несколько минут. Но вскоре стало ясно, что шансов у нее мало. Переулки уводили в промышленную зону. Назад возвращаться было нельзя, а мест впереди Наташа не знала. Встречаться с громилами девушке очень не хотелось. Было ясно, что ничего хорошего эта встреча не сулит.
Было ясно, что ничего хорошего эта встреча не сулит. Независимо от того, кто эти бандиты и что они от нее хотят.
— Ты чего убегала, дрянь? — обратился к Наташе громила, которого товарищи называли Костяном. — Думала, умная и шустрая? И пошустрее тебя ловили.
На голос Костяна подошли и остальные двое.
— Запыхалась, стерва, — заметил самый толстый, с пистолетом. Он тоже тяжело дышал и глядел на девушку с ненавистью. — Может, тут ее и кончим?
— Вован с ней поговорить хотел, — возразил Костян. — Подгоняй тачку, Серый. Ничего, она за все ответит. И за твой фингал, Рома, тоже.
— Может, развлечемся с ней для начала? — спросил озабоченно толстый. — Клевая девочка. Жалко просто так ее к Вовану везти. Побегать пришлось. И с Петровичем будет любезнее разговаривать.
— А что, — ухмыльнулся Костян.
— Да бросьте, — покачал головой Серый. — Она грязная, потная. Не противно?
— Мне — приятно, — сообщил Костян. — Тебя ведь никто и не заставляет? Иди за машиной.
Бандит шагнул к девушке и рванул блузку, разорвав ее почти до пояса. Наташа закричала.
— Тихо, дрянь, — прошипел Костян. — Мы тебя прямо здесь замочить можем. Не дергайся, проживешь дольше. А может быть, и вообще живая останешься. Вован зря никого не тронет.
Серый уже скрылся в переулке, Рома плотоядно глядел на Наташу, точнее, на ее полную полуобнаженную грудь, выглядевшую очень соблазнительно. Костян вцепился в Наташину руку и нехорошо улыбался. Он тяжело дышал, изо рта у него гадко пахло.
— Помогите, — тихо прошептала Наташа. Голова у нее кружилась от страха, напряжения и усталости. — Не надо.
— Надо, — гнусаво прошептал бандит.
Внезапно пустырь потемнел, словно накрытый облаком. Подул легкий ветер. Рома, разглядывавший испуганную и оттого еще более красивую девушку в разорванной блузке, вдруг отвел от нее взгляд и удивленно уставился куда-то за спину своего подельника. Тот, хотя и был поглощен предвкушением удовольствия, все же заметил странную перемену, произошедшую с Ромой, и обернулся. А обернувшись, озадаченно хмыкнул.