— Зачем я оставил вас одних? — устало спросил Ульфиус. — Вам просто повезло, что здесь не было зомби. Мы же договорились — вы тихо и спокойно занимаетесь выборами. А тебя, Сергей, я собирался вызвать чуть позже…
Молодые люди стояли пристыженные в просторном холле института. Сергей не очень уверенно помахивал сумкой с долларами.
— Деньги на выборы нужны, — попытался оправдаться Брентон.
— Молчи уж лучше, — тяжело вздохнул Ульфиус. — Какой пример ты подаешь кандидату в депутаты? Кто со мной пойдет?
— Я, — сказали в один голос Сергей и Брентон. Молоканов не имел больше желания встревать в какие бы то ни было аферы.
— Нервы нужны неслабые, — покачал головой Ульфиус. — Так что ты, Брентон, проводишь нашего друга. А мы с Сергеем займемся здешним страдальцем…
Брентон обиженно надулся.
— Как я привыкну к ужасам Затемненных миров, если вы никуда меня не берете? — спросил он.
— Ладно, пошли все вместе, — вздохнул магистр. — Но откачивать я потом никого не буду.
— Я, вообще-то, никуда не рвусь, — честно признался Молоканов.
— Постой в уголке, подожди нас, — предложил Ульфиус.
— Нет уж, тогда все вместе пойдем, — испугался Виктор. Вдруг эти заклинания невидимости откажут? Или появится зомби, о котором говорил Ульфиус? Статуса магистра кандидат в депутаты до сих пор для себя не уяснил. Понял только, что и Сергей и канадец относятся к нему с уважением и даже с почтением.
Прошли через невзрачную деревянную дверь в самом конце холла, по темному, выкрашенному болотной краской коридору. Путь преградила дверь стальная.
— Магией запечатана, — объявил Брентон, хотя его никто не спрашивал.
— Точно, — согласился Ульфиус. — Но возиться с замками не будем. Выбьем ее, и все дела. Отойдите в сторону!
Магистр прошептал разрывающее заклятие, и дверь вместе с частью стены рухнула внутрь.
— Сила! — восторженно прошептал Виктор — Ты бы, Брентон, наверное, полдня около нее возился.
Молодой авенорец неодобрительно взглянул на своего подопечного, но ничего не сказал. Они вошли.
— Для интересующихся даю картинку, что здесь творилось до того, как Патрикеев выгнал охранников воевать с нашими друзьями и убрался отсюда сам, — объявил магистр.
И каждому вдруг словно бы стали слышны мысли людей, томящихся за дверцами клетушек по бокам коридора. Один, заслышав шаги, начал выть, так как знал, что его будут мучить током. Другой с ужасом ждал появления охранников с резиновыми дубинками. Третий и сейчас задыхался в жарком пару от нагревательной установки. Он слизывал капли со стен, его мучила страшная жажда. В голову четвертого словно бы били кузнечными молотами — ведь он уже несколько дней подряд висел, подвешенный за ноги. Истерзанные, избитые и запуганные люди прислушивались к тому, что делается снаружи. Ими владел животный страх.
Всем стало не по себе. Молоканов испуганно вращал глазами, Сергей вспоминал об ужасных столбах Ронканора, а Брентон просто дрожал мелкой дрожью.
Ульфиус распахнул дверь первой камеры. Здесь не нужно было применять магию — на двери стояла обычная щеколда. Паренек на стальной решетке при виде большой группы людей с визгом бросился в угол.
— Выходи, — приказал Ульфиус. — Беги.
— Нет, нет, — закричал парень. Он, видимо, предположил что-то страшное.
— Тебя никто не тронет. Мы выпустим всех, — объявил Сергей.
Парень нерешительно оглядел своих освободителей, передернулся и бросился мимо них прочь. Шаги застучали по коридору, хлопнула деревянная дверь, и установилась напряженная тишина.
— Нужно скорее помочь всем, — прошептал Брентон, с трудом сдерживая подступающую дурноту. Он открыл следующую дверь. В лицо ему ударил горячий пар.
— Быстрее спасайся, — сказал молодой авенорец голому толстяку. Тот, не задумываясь, выскочил в коридор и, пыхтя, шлепая босыми ногами по бетонному полу, понесся прочь. Мокрые белые телеса мужчины сверкали в неверном свете тусклых ламп, но выглядел дрожащий голый толстячок совсем не забавно.
Теперь Ульфиус и присоединившиеся к нему трое молодых людей открывали двери быстрее, каждый свою, успокаивали людей и предлагали быстро уходить.
— Стойте! — закричал вдруг Сергей. — Да их же повяжет или застрелит охранник на входе!
— Нет, — невозмутимо сообщил Ульфиус. — Во-первых, я открыл вторую дверь — черный ход на пустырь. Беглецы почуют его не хуже собак. А во-вторых, охранник участвует сейчас в скандале вокруг вашей сумки с тридцатью тысячами. Все, кто остался в здании, заняты только этим. В ближайшие полчаса нам и пленникам ничто не угрожает.
Молоканов тоже принял активное участие в спасении сограждан и, возможно, своих будущих избирателей. Но со вторым узником ему не повезло. Высокий жилистый мужчина, решив, что его будут убивать или мучить охранники, вцепился Виктору в горло. Кандидат в депутаты испуганно закричал. Замученного мужичка бить не хотелось, да и неизвестно, кто кого одолел бы.
Ульфиус быстро подбежал к сцепившимся людям, властно положил руку на плечо узника и приказал:
— Иди домой.
Тот сразу отпустил Виктора, отвернулся и поковылял к выходу.
Особенно тяжело оказалось на нижнем подвальном этаже. Не все пленники Патрикеева могли ходить. У многих были изранены ноги, некоторые вообще не могли стоять. Ульфиус шептал им что-то на ухо, водил руками над ранами и подталкивал к выходу.