— А у тебя, Брентон, в ближайшее время появится возможность получить перстень ученика, прошедшего искус и выполнившего важное задание, — громко объявил неслышно подошедший к молодым людям Ульфиус. — Если ты, конечно, захочешь поработать с нами на Земле.
— Я мечтал попасть туда всю жизнь, магистр! — воскликнул юноша. — Мы говорили о возможной экспедиции, и, конечно, я не передумаю.
— Тогда пойдемте в гараж. Свою машину я оставлю здесь. Академия выдаст нам автомобиль, специально выполненный для путешествий на Землю.
— Мы заедем ко мне по дороге? — спросил Брентон.
— Зачем? — удивился Ульфиус.
— Захватить инвентарь, который я собрал, когда вы обратились ко мне с предложением посетить Затемненное королевство.
— Захватить инвентарь, который я собрал, когда вы обратились ко мне с предложением посетить Затемненное королевство.
— Нет на земле надежнее друга, чем мудрость житейская, — рассмеялся магистр. — Запасись знаниями и опытом — остальное лишь помешает. Возьми только меч — другие вещи добудем на месте.
— Ну, меч-то со мной, — похлопал себя по боку Брентон.
— Твои слова мне что-то напоминают, Ульфиус, — заметила Наташа.
— О, они много что могут напоминать. Почти каждый народ дошел до мудрости путешествий и обязательно отразил ее в памятниках искусства и наставлениях. Поторопимся.
— Надо бы попрощаться с Бонуцием, — заметил Сергей.
— Бонуция здесь уже нет, — сообщил Ульфиус. — Но мы с ним, наверное, еще встретимся. Так что не огорчайся.
Далила уехала в Москву, выступать на стадионе «Олимпийский», оставив Белоусова «на хозяйстве». Роль почетная, но Олег Семенович оставаться не хотел. Что еще там его подруга в Москве выкинет? С другой стороны, за Патрикеевым, который наружностью все больше походил на человека, нужен был глаз да глаз. Дело в том, что морально вице-президент неудержимо разлагался. Время от времени его посещали плодотворные идеи, и он стремился немедленно воплотить их в жизнь.
После изготовления скульптуры из очкарика он вызвал панику на всей территории «Барса», собрав мощную инфразвуковую установку и выведя ее на проектную мощность, не уведомив никого об испытаниях. Люди разбегались с воплями, уверенные в том, что стены вот-вот обрушатся. Также бывший физик, всерьез или шутя, попытался съесть Оленьку, и Белоусов с трудом спас свою секретаршу, которую зомби зажал в углу, потирая нож о вилку. Оленька после этого случая хотела рассчитаться с работы, но директорат корпорации объяснил девушке, что с поста секретаря, имевшего дела с секретной перепиской, можно перейти только в крематорий. Оленька стала нервной, купила помповое ружье и держала его в шкафу, рядом с зонтиками. А Патрикеев, обретая человеческое лицо в физическом смысле, утрачивал его в фигуральном. Поведение его больше не походило на буйство сумасшедшего. В нем было что-то иррациональное и извращенное.
Оставшись один, Белоусов от нечего делать поехал в сверкающий вымытыми стеклами и натертым паркетом новый офис корпорации — тот, где располагались идеологический отдел и группы прогнозирования. Один этаж бывшего института физики занимала ссудная касса. Так гласили вывеска и огромный рекламный щит у входа. Согласно рекламе, здесь можно было получить «неограниченный кредит без обеспечения». Еще один плакат кричал: «Контакт с внеземным разумом — не прихоть, а насущная необходимость». Сразу можно было узнать работу продвиженцев. Но деятельность пропагандистской машины Далилы мало интересовала президента. Для него были важны только деньги.
— Любопытно, — вздохнул Белоусов, прочтя до конца текст рекламного обращения. — Взять, что ли, себе кредит?
Он вошел в лифт, поднялся на четвертый этаж. В коридоре его чуть не сбил с ног лохматый, бородатый, скверно одетый мужичок. Белоусов хотел уже обругать невнимательного посетителя, но потом решил, что не стоит грубить клиентам — он как-никак хозяин всех этих контор. Да и мужичка он узнал. Его бывший сосед. С год назад он приходил к Кравчуку. Изобретатель вечного двигателя или еще какой-то ерунды, полоумный Чижиков. Да, он еще и стихи писал…
«Надо охране замечание сделать, — отметил про себя Олег Семенович.
— Сумасшедших-то пускать в помещение не надо бы. Даже и в ссудную кассу».
— Чижиков! — грозно окликнул он пытавшегося юркнуть в лифт мужичка. — Ты что здесь делаешь?
Совсем не сентиментальный, Белоусов почему-то вдруг решил помочь соседу. Жили когда-то в соседних домах, и кудлатый и плохо одетый Чижиков постоянно метался по двору, что-то искал и никогда ничего не находил. Наверное, сейчас он приходил за кредитом на очередное свое «великое» изобретение или «гениальную» книгу. Ничего, конечно, не получил. Помогать несостоявшемуся ученому и плохому поэту реализовывать бредовые проекты директор «Барса» не собирался, но пару тысяч рублей решил дать. Пусть пиджак себе новый купит, на старом — дырка в пол-локтя. Или продуктов, на худой конец. Инфляция, жить народу стало тяжело… Двигала Белоусовым отнюдь на жалость. Просто было приятно почувствовать свое превосходство над этим интеллигентом.
Изобретатель испуганно дернулся, прищурившись посмотрел на Белоусова и обрадованно закричал: