Так вот в чем дело, наконец сообразил он. Грядет второе рождение нашумевшего некогда ансамбля. И грандиозный же был скандал!.. Но теперь по какому случаю?
На другом конце комнаты переодевалась стайка хорошеньких девиц, наверное, со Студии, не стесняясь мелькать юными грудками и худощавыми попками. А по центру деловито пробегали от двери к двери мордатые молодцы из здешней челяди, бросая по сторонам любопытные взгляды. Студийки, похоже, только что закончили выступление и собирались вернуться в зал уже в другом качестве — трудна и хлопотна доля старлеток.
Не удержавшись, Вадим подхватил с дивана гитару, пробежал пальцами по струнам. Черт возьми, это — вещь!.. Интересно откуда? В нашей?то губернии такого не производят.
— Вот что, сбрасывай к дьяволу свои обноски! — распорядилась Эва.- Слышишь?
— Что, совсем? — удивился Вадим, с нежностью лаская инструмент. Какое звучание, с ума можно съехать!
— По пояс,- уточнила женщина.- Такой у нас будет имидж.
— Насколько я понял,- сказал Вадим,- здесь собрались крепостники. А они не терпят ничего из ряда вон.
— Вот это — моя забота.
— Публику ты не щадишь, вот что! — вздохнул он, однако рубашку стянул. Одновременно обнажил торс Адам, и это действительно впечатляло. К облегчению Вадима, ведьма оставила на себе крупноячеистую майку?сетку и кожаную юбчонку, больше смахивающую на повязку.
Мало что скрывая, такой наряд все же удерживал ее в неких рамках.
— Все, двинулись! — скомандовала Эва и повела мужчин по широкому коридору навстречу многоголосому гулу. Перед зальной дверью женщина остановилась, положив ладонь Вадиму на грудь, и произнесла: — Сейчас ты увидишь многих. Присмотрись к ним, попробуй понять. Это важно.
— Хорошо,- ответил он удивленно.- Я попытаюсь.
— Быстрее, быстрее,- заторопил какой?то толстяк, хватая их за бока потными руками.- Заждались уже, пора!..
— С богом? — усмехаясь, спросила Эва.- Или с кем?
И они вступили в зал, неожиданно огромный для такого компактного здания. Под изумленными взглядами пирующих прошли вдоль стены, взобрались на сияющую эстраду, дополненную длинным подиумом, покато спускающимся к столикам.
Раздвинулись, оставив Эву по центру. Укрывшись от беспощадных юпитеров в глубине сцены, Вадим разглядывал публику — малочисленную, зато отборную дальше некуда.
Торжественная часть уже завершилась, к общему удовольствию, и теперь крепостники жаждали развлечений. Судя по нарядам, настоящих функционеров тут было не много, большинство составляли двор Первого (то ли придворные, то ли обычная дворня) — номинальное губернское правительство. Якобы это они решали в Крепости ключевые вопросы: издавали указы, сочиняли воззвания, давали развернутые толкования заявлениям Первого, придумывали нынешние достижения и мечтали о будущих, делясь нажитым оптимизмом с крепостными.
А украшал сборище, конечно. Первый — Савва Матвеевич Погорелов. Вадим опознал его по портретам, хотя на них тот выглядел моложе. В жизни это оказался рыхлый, сутулый, очень подвижный мужчина с плутоватым улыбчивым лицом. Поначалу?то Савва не стеснялся вещать с экранов, и для себя Вадим давно установил: бездарь почти во всем, держится на кипучей энергии и апломбе. От него за версту разило провинцией — впрочем, каким еще быть правителю заштатной губернии с населением менее миллиона?
Вокруг Первого кучковались отборные девицы и раскормленные перезрелые мужики, в большинстве известные Вадиму по настенной агитации. Кое?кого он даже сподобился узнать лично — к примеру, Генерала, двенадцать лет заведовавшего приборным главком. А вот кабэшного Управителя здесь не оказалось — видимо, рангом не вышел.
Обращал на себя внимание Второй, бессменный зам Погорелова еще со времен Отделения. По странному совпадению звали его Сава (именно так, с одной «в») Мартьянович, а фамилия была и вовсе чудная: Горгоф. После стольких лет совместной службы они с Погореловым походили друг на друга, точно старинные супруги,- но лишь очертаниями. Второй тоже выглядел широким, приплюснутым, но отнюдь не рыхлым. Даже мясистое лицо его казалось твердым и плотным, будто из дерева, а взгляд мог уколоть не хуже шипа. Видимо, он и тянул на себе Управление, оставив Первому парадную дребедень,- а на большее не претендовал. Еще один «серый кардинал» губернского значения!
В толпе выделялись внимательные крепыши — малоподвижные, зато непрерывно стреляющие глазами по сторонам. Судя по всему, экипированы ребята были стандартно: компактный огнестрел под мышкой, пара клинков в сапогах, броневой жилет взамен обычного, зашитый в ворот переговорник,- и натасканы без особых изысков. Любой сформировавшийся Хищник прошел бы сквозь них, как через камыш.
Второй центр конденсации Вадим обнаружил чуть позже — анемичный хрупкий юноша, утонувший в глубоком кресле. Возле него тоже мелькали знакомые физиономии, но этих Вадим запомнил по фильмам, спектаклям, концертам, выставкам. Меценатствуем помаленьку? Наверно, этот бледноликий дистрофик и есть Орест — сынок Первого… даже наследник. Выходит, мы будем стараться главным образом для него? Но какова Эва: устроить прослушивание в таком месте!..