— А как он исчез на голом месте? — сейчас же спросил второй стрелок.- Раз — и нету!
— Ну, Сид, ты просто его зевнул — признайся! — с ухмылкой сказал крепыш.- А Урфин тебе поддакивает, по старой дружбе.
— Шутишь? Да я моргнуть не успел!
— Это называется; «в мгновение ока»,- заключил Роланд.- Предположим, он сместился в «слепое пятно» — если такой фокус вправду работает. И так же пробрался к вертушке.
— И даже проник внутрь,- хмыкнул Сид.- Затаился в каком?нибудь шкафу, слушает нас и посмеивается.
Почти попал! — признал Вадим, невольно ежась. А ведь недурную команду составил Алекс. По темпераментам, что ли, подбирал, как Дюма своих мушкетеров? Тор — флегматик, Сид — холерик, Роланд — сангвиник. К тому ж у всех рыцарские имена. Как пятого?то зовут — не Тристаном? Романтик наш Алекс. Или впрямь решил возродить рыцарство? «Старая, старая сказка» — но красивая!..
— Если он еще и невидимка, ловить тут нечего,- ответил Сиду его напарник.- Как ты представляешь такую охоту?
— Спорим, уложу? — азартно предложил стрелок.- На звук подловлю, вслепую!..
— Если верить Кире,- усмехнулся Роланд,- он движется беззвучно, как призрак. Бог тебе в помощь!
— Таких живчиков лучше стрелять влет,- сказал Сид.- Тогда никакие фокусы не помогут.
Впрочем, парень не был кровожаден — больше куражился. Опять же, азарт.
— Запасись гранаметом,- проворчал Урфин.- Не пробовал палить в Шершней? У них такие доспехи!.. А этот, кажется, говорил всерьез.
— По последним данным,- сообщил Роланд,- их доспехи перешли к крутарям либо погребены под росским Дворцом.
. А этот, кажется, говорил всерьез.
— По последним данным,- сообщил Роланд,- их доспехи перешли к крутарям либо погребены под росским Дворцом. Так что Рою, похоже, каюк.
— Аминь! — добавил Тор.- Вот о чем не жалею.
— Все?таки надо обыскать вертушку,- угрюмо сказал Урфин.- Мало ли?
Бедняга, подумал Вадим. К такому имечку еще и меланхолию — поневоле сделаешься подозрительным!
— Велено доставить парня в целости,- напомнил Роланд.- Так что не будем дергаться — пусть идет как идет. По словам Киры, он не агрессивен. Но если допечь, может стать опасным.
Аминь! — со вздохом подтвердил Вадим. «Пусть идет как идет». Объявляться раньше времени все же не стоит.
Не глядя в иллюминаторы, он примерно представлял, куда летит,- может, считывал из сознаний гардейцев. К счастью, направлялась вертушка не в Центр, хотя и пересекла его недалеко от края. Пожалуй, скоро вниз.
— Говорят, Сид опять задирал Псов? — вдруг спросил командир.
— Кто — я? — изумился тот.- Ни единым словом! Разве только косо на них посмотрел. Я ж не виноват, что у них комплексы!..
— У них рефлексы,- поправил Роланд.- И лучше за это не дергать.
— Ладно,- уступил Сид.- При следующей встрече с Псами буду отворачиваться и прикрывать лицо платочком — от них такая вонь!..
В салоне посмеялись, вполне сочувственно. Роланд тоже хмыкнул и, развернувшись, стал смотреть вперед. А молчун?пилот словно и не слышал салонной болтовни.
Вертолет уже снижался, заходя на посадку. Только его опоры коснулись площадки, как спецгарды посерьезнели и собранно выгрузились, на всякий случай готовясь к худшему. Все?таки выучка у них была отменной — врасплох не застанешь, если зауряд. Один за другим они исчезли в бетонном стакане, одиноко торчавшем по центру площадки, точно вход в бункер, и предусмотрительно заперли за собой железную дверь.
Чуть погодя машину покинул и Вадим.
2. Школа выживания
Опять он оказался на крыше — такой же плоской, но куда менее высокой, чем в его доме. Прежде это здание было обычной школой, с положенными кабинетами, залами, стадионом, даже бассейном. Сейчас, видимо, оно оставалось школой (то есть и школой тоже), но уже не обычной: с зауженными в щели окнами, бронированными входами, капитально переоборудованной спортплощадкой. Каменный ее забор теперь смахивал на тюремный, прибавив в высоте вдвое и разжившись рядами проволоки, протянутыми по верху. Официально заведение именовалось «сиротским домом строгого режима», но почему?то Вадим ни разу не встречал его воспитанников. Вот разве Кира?..
Решив не искушать судьбу, Вадим подошел к краю крыши, где корпуса дома смыкались под прямым углом, и прыгнул с карниза на окно верхнего этажа, хорошо видное сбоку. Тотчас повернулся и скакнул ниже, уже на другой корпус,- такой трюк Вадим подсмотрел в каком?то румынском боевике.
Это окно оказалось открытым, и он проник внутрь, прислушиваясь к тихому дыханию, доносящемуся из глубины сумеречного зала. От прежних времен здесь осталась классная доска, вся испещренная ножевыми ямками, и письменный стол, задвинутый в самый угол. В соседнем углу, возле двери, была устроена душевая, затянутая целлофаном. На другом конце комнаты, за шторой, помещалась роскошная кровать, попавшая сюда будто из другого мира. Остальное пространство занимали тренажеры, один другого забористей.
Прокравшись к кровати, Вадим увидел Киру. Как обычно, она спала голой, едва прикрытая простыней. Осторожно Вадим подсел к ней, коснулся упругого плеча. Замычав, Кира развернулась, с недоверием уставилась на него. Затем вяло махнула рукой и снова уткнулась лицом в подушку. Вдруг вскинулась и опять вытаращилась на гостя.
Это до неприличия смахивало на сценку из «Иронии судьбы», но Кира не прикидывалась — по крайней мере, сейчас.