По знакомой лесенке Вадим поднялся в горницу, ожидая застать там разгром. Но комната оказалась опрятной и уютной, хотя столь же сумрачной, как гараж, ибо ставни закрыли наглухо. И такой же пустой. Никто не встречал гостей, среди которых, кстати, была хозяйка. Все Шершни, сколько их было здесь, укрылись в подвале — от света ли, от людей.
Мельком Вадим пожалел, что не захватил мечей и облачен не лучшим образом. Но днем да с поддержкой Хозяина это не должно быть очень опасно. Взамен меча он взял из угла пластиковую клюку, невесть для каких нужд предназначенную, но увесистую,- и шагнул в проем, свободной рукой придержав юношу, попытавшегося было протиснуться первым. «Верный Руслан», вдобавок и благородный, опять искал, кого заслонить широкой грудью. И не надоест ему — ведь нарывался!..
Оба знали, что ждет за дверью, и потому не удивились, увидав перед собой две громоздкие фигуры, наглухо перегородившие коридор. Если те надеялись застать их врасплох, сюрприз не удался. Взмахом клюки Вадим сбил в сторону меч, летящий в него, и даже успел парировать атаку второго, нацеленную на Руслана. А в следующий миг витязь сам ринулся на врага, пылая гневом. Прочертил в воздухе сверкающий полукруг и обрушил меч на доспешный стык. (С таким разлетом плеч только и махаться!) Тотчас Вадим ударил на развороте тяжелой клюкой, сбивая своего противника с ног. Затем придавил его к полу, упав сверху, и тут же успокоил тычком под ухо.
Наверно, это была та самая пара элитных Шершней, что уцелела при вчерашнем штурме. Но теперь, в разгаре дня и без понуканий вожака, им было не под силу сражаться с росскими витязями. Закрутившись волчком, Руслан пропустил мимо себя новую атаку, и Шершень с ужасающей силой врезался в перегородку, на миг оцепенев. Росич мог пригвоздить его, точно муху, но позволил врагу развернуться и ударом пластиковой ноги снова швырнул в стену — так, что содрогнулся дом. И это оглушило беднягу до беспамятства. Он осел на колени, затем обрушился лицом вниз, и тотчас Руслан наступил ему на шею, чтоб не дергался. Затем придавил коленом хребет и в мгновение ока скрутил невесть откуда возникшим шнуром, словно бы с пеленок обучался искусству ходзё . Впрочем, этим дзюцу владел Вадим, а по Кольцу могло передаться и не такое.
Одолжив у росича обрезок шнура, он связал свою добычу и опять заспешил вперед, пока изнывающая от нетерпения Оксана их не обогнала. Сбежал по лестнице, распахнул новую дверь и вступил в зал — со сводчатыми потолками, факелами на стенах и массивным столом по центру, обставленным грубыми креслами. И остановился в оцепенении. Под горло подкатил комок, как ни старался Вадим отстраниться .
Вряд ли здешнюю обстановку использовали часто, однако сегодня все сгодилось, как по заказу. И заказ был, мягко говоря, неординарный.
И заказ был, мягко говоря, неординарный.
На залитой кровью столешнице распластался труп, освежеванный и уже наполовину обглоданный, как после волчьего пиршества,- все, что осталось от девушки?глухоманки, прихваченной прошлой ночью в одном из ближних селений. Вокруг восседало семь неподвижных гигантов в Шершневых доспехах, но со снятыми шлемами. Лица у них были смуглые и похожие, точно у двойников: узкие, резкие, горбоносые. (А еще они смахивали на Шершня?вожака, обезглавленного Адамом.) Все были живы, но их сознания блуждали далеко и с каждой минутой удалялись всё больше.
— Это и есть искомые Магистры,- объявил Вадим, сглотнув проклятый комок.- Их будто отравили. Или продукт некачественный?
Всего кресел вокруг стола было десять — три пустовало. И для кого тут держали место?
— Отец! — звонко выкрикнула Оксана.- Где отец?
— Может, их следует добить? — в замешательстве спросил витязь, вновь оказавшийся на распутье.- Это ж не люди!
— Это — людоеды,- подтвердил Вадим.- Новая ступень в эволюции. Мы для них — корм. Желаете присоединиться?
— Отец! — снова позвала ведьма.- Папенька!..
«А в ответ — тишина». Действительно, безмолвие было жутким, даже в ушах звенело. При всем старании Вадим не мог уловить дыхания Шершней — или им уже не требовалось?
— Туда,- указал он на внутреннюю дверь.- Кто?то там шебаршит.
По скользким ступеням они спустились в промозглый каменный лабиринт и в конце тесного коридора обнаружили камеру, забранную мощной решеткой и предназначенную, судя по всему, для особо опасного зверья. А возле прутьев громоздилась косматая туша, напоминавшая матерого орангутанга, только намного крупнее.
Ударом клюки Вадим сбил тяжелый замок, распахнул дверцу. Первой внутрь заскочила Оксана, склонилась над безжизненной грудой. Войдя следом, Вадим осторожно перевернул зверя на спину. Кожа на его морде ороговела, выступая по краям устрашающими наростами. Глаза потускнели, дыхание едва прослушивалось.
— И что делать? — спросил Руслан.
— Я знаю! — ответила Оксана. Торопливо она надрезала себе вену и пролила темную струйку на иссохшие губы чудища.
— Это называется кровосмесительство,- пробормотал Вадим и тоже стал закатывать рукав: — Скинемся, братья,- на бедность… А ты не лезь! — осадил он Руслана, как всегда готового делиться последним.- У тебя «гранаты не той системы». Тебе и самому не помешало б хлебнуть — после того, чем накачали тебя вчера.