— Скажи об этом спецам,- предложил Вадим.- Или трудягам.
Кира с презрением фыркнула, но предпочла не встревать. Слишком уютно ей было сейчас, на коленях «вероятного противника».
— «Каждому да воздается»,- снова процитировал Алекс, будто решил сыграть с гостем на его поле.- И потом, кто им мешает? Вот проявили б себя…
— Ладно, мне?то не заливай! — Вадим фыркнул не хуже Киры.- Кому в Крепости нужны их таланты? Если бы в стукачи подались или в надсмотры…
На пороге возник Тор. Оглядевшись, молча опустился между парами и расслабился, глядя в огонь. Наверно, его испили сегодня до дна — во всяком случае, разглядывать красоток он даже не покушался. Зато в разговор вслушивался очень внимательно.
— Любой державе необходим надзор за своим народом,- продолжал Вадим,- чтобы не распускался. Нужен Порядок — в идеале казарменный или лагерный. Еще нужен контроль над душами, чем заняты церкви либо комиссары. К духовникам примыкают творцы, лояльные властям,- у нас это Студия. А самое забавное,- хмыкнул он,- все напрочь забывают, что государство создавалось для людей, а не наоборот. «Хвост вертит собакой»!.. И для Первого это — норма. Другого он не представляет.
— Конечно, наш Савва прост до изумления,- признал Алекс.- Выпивоха и сластолюбец, а иногда такое городит — уши вянут!.. И все ж среди Глав он — единственный, кто еще следует заветам Основателя. Ведь это Первый противится фанатикам новых идей. Бондарю с Ферапонтом, от которых даже меня бросает в дрожь. Не потому, что он такой замечательный,- для него это вопрос выживания.
— По?моему, он опоздал,- заметил Вадим.- Слишком много воли дал крепостникам, а те уже закрутили гайки. И Погорелов им больше не нужен. Не сегодня?завтра его уберут, и ничего вы не сделаете! Может, вас даже прикончат раньше, чтоб не мешались.
— А если не уберут? — спросила Кира.- Вдруг ты не прав?
— Все равно, у него уже нет власти! Он вроде спартанского царя — номинальный владыка. А заправляют всем эфоры, то бишь Главы. Только тут их не пять, как в Спарте, а поболе. И скоро Первый будет являться к ним, а не наоборот. Не захочет — приведут сплои. Здесь не хватает только герусии — собрания старейшин. Но, может, над Главами есть еще кто?то, о ком мы не знаем?
Так же безмолвно в комнату вступил Роланд, измочаленный не хуже Тора, и подсел к общему полукружию. Все?таки мужчинам полезно делиться энергией, чтобы не отвлекаться на глупости — хоть некоторое время.
— Если и Спарта, что страшного? — возразил Алекс.- Не худший пример для подражания.
— И не лучший. Такое разделение людей на сорта…
— Но люди и впрямь разные! Посмотри на наших трудяг — далеко они ушли от животных?
— Смотря как тех характеризовать. Если способностью к убийству…
— Во все времена и во всех странах существовали аристократы, лучшие представители вида. Это они сберегали генофонд наций!
— Они берегли чистоту своей породы — скорей это приводит к вырождению. Если нет равных прав, лучшие не проявятся.
— Но если лучших отобрали несколько веков назад…
— Кто?
— История, обстоятельства. В каждой людской общности есть малая часть, самими генами назначенная править. В этом ее долг.
— В самом деле? — удивился Вадим.- А может, все проще? У аристократа к демосу отношение, как у человека к скотине: должен подчиняться — и баста. И вкалывать на него должен, ибо не работать же самому? Истинного вельможу труд оскорбляет! А на каком, собственно, основании его должны содержать да еще почитать — это аристократа не колышет.
И вкалывать на него должен, ибо не работать же самому? Истинного вельможу труд оскорбляет! А на каком, собственно, основании его должны содержать да еще почитать — это аристократа не колышет. По определению!.. И зачем задавать вопросы, которые усложняют жизнь?
— Каждому стаду нужен пастух, верно? — спросил шеф.- Лишь тогда оно приносит пользу. И толпа способна на осмысленную деятельность, когда ее организуют и подгоняют.
— А без пастухов крепостные не обойдутся?
— Бестолочь — в сердцах сказал Алекс.- Что они разумеют, кроме плетки? Они не хотят ни работать, ни думать. Не хотят даже понимать, когда разжуешь до тонкостей и затолкнешь в пасть!..
Он вдруг напомнил Вадиму Гризли, не терпевшего бездельников с той же яростью,- а еще почему?то Сида… Вот это уже интересно! Кажется, этих двоих, шефа и стрелка, роднит не только темперамент.
— Опасно подавлять других,- произнес Вадим,- ибо потом, когда подвернется случай, они могут отыграться. Что произошло после Октябрьской заварушки — конечно, редкое свинство. Но подтолкнули к нему сами жертвы, еще будучи у власти!.. Даже дети, входя в силу, обращаются с тиранами?родителями без всякого почтения — как аукнется, говорят!
— Может, тебе просто обидно? — предположил Алекс.- Что тебя — такого неординарного, даровитого — затирают из?за низкого происхождения.
— Обидно, да! — признал Вадим.- Но я с этим справлюсь. Хуже будет, когда обидятся остальные.
— Ладно, я тоже считаю, что прежнее дворянство выродилось за века. А после Октября его и вовсе смешали с дерьмом, если не с прахом. Требуются свежие вливания, а то и сортировка наново. В меру своих сил я способствую сему в Школе. Истинные профи ничуть не хуже первых рыцарей.