Рабы уже спали, расфасованные по ячейкам, и только с десяток оборванных, припорошенных снегом фигур, в большинстве женских, неприкаянно слонялись меж бараками, чвакая ногами по мерзлой грязи. Наверно, то была дворня, изгнанная из усадьбы и оглушенная нежданно свалившейся волей. А раз «король» не порубил ее заодно с надсмотрами, спрашивать было без толку. Только и знали: поднеси, убери, задери подол, наклонись!.. Кроме понятной тоски по теплому углу Вадим ощутил в каждой из них унылый голод — из?за ночного переполоха бедняг не успели покормить. Вдобавок по многочисленным лужам уже шныряли пиявки — не столь опасные, как их подбугорные сородичи, однако очень неприятные для голоножек.
Потерянно озираясь, дворовые сбредались к усадебному крыльцу, с ожиданием поглядывали на высокого гостя, одетого и вооруженного, словно инопланетянин. Конечно, это не по?людски, но Вадим не мог побороть брезгливость. Они ведь даже не были под заклятием — просто растеряли достоинство.
Сторонясь их заискивающих взглядов, Вадим спрыгнул на пластиковую тропинку, проложенную над грунтом, прошел к усадьбе, выверенным пинком распахнул створки парадной двери. Затем махнул повелительно рукой: мол, все за мной! — и вступил в просторный холл, из которого выстланная ковром лестница уводила в верхние этажи. Наставив перед собой плазмомет, Вадим стал подниматься, прощупывая мысле?облаком помещения.
В доме было пусто, если не считать трупов в подвале.
Для надежности обойдя все комнаты, Вадим собрал в подвернувшееся лукошко немногие остатки съестного и снес оголодавшей прислуге. Делить не стал — еще не хватало! Из всех этих затурканных особ Вадиму приглянулась тощенькая смуглянка с голыми плечами, явная иноземка,- на ней он и задержал взгляд, прежде чем снова отправиться наверх. И совершенно напрасно, как выяснилось чуть позже.
Был тут еще один незаурядный экземпляр, но совсем на иного ценителя. Ее лицо было простым и бездумным, как сама пустота, а груди столь обширны, что едва умещались на крепком торсе, и так свисали под собственной тяжестью, что со стороны казались верхом вздымающегося живота. (Попробуйте навесить на себя пару арбузов! Никакой лиф не вернет их на место — нужен домкрат.) Похоже, этим бюстом красотка и заслонила хилую иностранку от посягательств здешнего племенного бычка, плантатора?коммунара. К счастью, у него оказались другие вкусы, нежели у Вадима.
А вампир все же наследил. То ли опять недооценил преследователя, то ли не очень старался. Внутри камина (кстати, действующего) Вадим обнаружил лифт, ведущий глубоко вниз, под разветвленный подвал, в длинную комнату, похожую на небольшой склад из?за развешанных по стенам полок. В дальнем конце мерцала крышка, прикрывая вход в зеркальную трубу, живо напомнившую Вадиму лабиринт из его потусторонних видений. Туда, вероятно, и ретировался здешний помещик, увлекаемый «королем». По этой же трубе поставляли в коммуну насущное, включая рабов, и по ней уходил в Крепость урожай, контейнер за контейнером. Конечно, пневмопочта — давнее изобретение, но здесь оно обрело вторую жизнь.
Заперев люк на все засовы, Вадим вернулся в залу, убранную с той же патриархальной роскошью, какую он оценил еще на входе. Места здесь вполне хватало для этих раскидистых кресел и диванов, кушеток и пуфов с пышными сиденьями, огромных столов на гнутых ножках и пушистых ковров, уложенных поверх паркетного пола.
Но более остального Вадиму приглянулся камин — вот чего всерьез недоставало в современных квартирах!
Расслышав робкое царапанье в дверь, Вадим скользнул к ней и распахнул. Перед входом стояла, зябко обхватив себя руками, давешняя смуглянка в декольтированных лохмотьях и сосредоточенно терлась подбородком о собственное плечо, почти готовая зарыдать. Походила она то ли на индианку, то ли на бирманку, то ли и вовсе на индонезийку. Хотя покрой платья больше подобал латиноамериканке. Или цыганке, какими их представляли в кино.
— Что? — негромко спросил Вадим.
— May I come in? — прошептала девушка через силу.
— What for?
После паузы она решилась:
· I mау sleep with you.
· But I can’t!
Она впрямь была иностранкой, завезенной сюда еще малышкой. Кажется, даже мелькала недавно по тивишнику — с песнями и плясками из индийских фильмов, столь почитаемых в народе. И как обхаживали ее эти годы, если даже не обучили туземной речи!.. Теперь сия экзотика показалась на Студии чрезмерной, и чудачку вышвырнули на обочину, как многих прочих.
Вадим еще раз оглядел гостью — от сбитых маленьких ступней, по щиколотки вывоженных в слякоти, до спутанной черной гривы. Девушка и поныне так старалась расправить гибкую спину, что даже слегка оттопыривала задок. Впрочем, смотрелось это симпатично.
Он покачал головой, удивляясь ее смущению.
· What’s the matter, honey? — спросил.- Is that the first time?
· Yes,- призналась она тихо.- Because you — kind man.
— В хорошие руки, да? — фыркнул Вадим и выругался чуть слышно. Делегировали ее сюда, что ли? От здешней челяди новому господину — самый свежачок! Только сейчас доставили в посылочной капсуле, еще ополоснуть не успели… Или сама додумалась?