Состав нашей команды забавлял меня все больше. Контрразведчик, который ни разу не был на Гавайях и слабо представлял местные реалии. Полицейский лейтенант с хорошим опытом работы, выбранный мной совершенно случайно. И помощник шерифа, который работает меньше года и пока что не достиг больших успехов на ниве борьбы с преступностью. Может быть, честнее было отказаться от зафрахтованного самолета, предоставив дело профессионалам?
Но в том-то и соль, что отказаться от участия в деле я не мог — даже если бы работал в службе шерифа первый день, даже если бы похитили не Голицына, а какого-нибудь совершенно неизвестного мне гражданина, которого я обязан защищать по закону. Пусть расходы велики — человеческая жизнь в денежном выражении не измеряется, безопасность страны — тем более. Если преступник покушается на государственных деятелей, он бросает вызов всему обществу, его устоям — и должен быть наказан сурово и неотвратимо.
Берендеев, который становился разговорчивее с каждым часом — может быть, он действительно был стеснительным человеком и сейчас, привыкая к нам, начинал общаться, — сказал:
— Сейчас на Гавайских островах действуют девятнадцать аэропортов и взлетно-посадочных полос, гражданских и военных. Четыре полосы на реконструкции, две строятся. Мы будем садиться в главном аэропорту Гонолулу.
— Вы намекаете на то, что похищенного шерифа могут привезти в любой из этих аэропортов? — спросил Руденко.
— Не то что намекаю — прямо об этом говорю, — усмехнулся Берендеев. — Если учесть, что облегченный режим досмотра по прибытии существует для граждан Соединенных Штатов и Канады, Японии и Китая, Кореи, Филиппин и Индонезии, то проблем у похитителей не возникнет. Все самолеты контролировать невозможно, хотя соответствующие указания в службы безопасности аэропортов посланы.
— Вы полагаете, Голицына уже переправили на Гавайи?
— Вполне возможно, самолет, в котором везут его, над океаном, как и мы, — ответил Кирилл. — Чем быстрее будут действовать похитители, тем больше у них шансов на успех.
Выглянув в окно, я впервые за время полета над Тихим океаном увидел в небе самолет — большой пассажирский лайнер, и едва не вздрогнул. Правда, самолет летел навстречу нам, скорее всего во Владивосток или Южно-Сахалинск — немного наискось к нашему курсу и несколько ниже «Сокола».
В аэропорту нас встретили на неприметной японской «Тойоте» коллеги Берендеева. Пилоты «Сокола», имен которых мы так и не узнали и с которыми перебросились за весь полет всего несколькими словами, тепло попрощались с нами.
— Если соберетесь обратно в ближайшие сутки — милости просим, — сказал на прощание командир корабля.
— Если соберетесь обратно в ближайшие сутки — милости просим, — сказал на прощание командир корабля.
— Нет, полагаю, мы останемся на недельку-две, — ответил за нас Берендеев. — А вы отдохнете в гостинице для пилотов — и домой?
— Да. Может, в аэропорте пассажиров найдут. Не зря же нам самолет гонять.
— Конечно.
Гавайские контрразведчики, так же, как и наши, многословием не отличались. Гирлянды из цветов они для нас тоже не приготовили — видно, большим праздником наш приезд для них не был. Подозреваю, отделению контрразведки на островах хватало работы — столько иностранных граждан плюс облегченный режим въезда и выезда, и необъятный океан кругом, а до России — долгие часы лета или дни плавания…
Отель «Папайя» оказался солидным трехэтажным зданием на проспекте Ала Моана. Чтобы добраться до отеля, нам пришлось проехать через весь город — международный аэропорт Гонолулу располагался к востоку от города, а проспект Ала Моана соединял пригороды с юго-западной частью столицы Гавайских островов.
Напротив нашего отеля возвышался еще один — семиэтажный отель «Охана», что по-гавайски означает «семья». Номера там стоили дешевле, гостиница выглядела вполне прилично, но, видно, в семейный отель контрразведчики не захотели селиться по профессиональным соображениям — чтобы не выглядеть белыми воронами среди отдыхающих. Или «Папайю» действительно контролировала контрразведка, как мы предположили ещё в самолете.
Номера нам достались одноместные. С одной стороны, хорошо, с другой — может быть, нам не стоило разделяться? Тем более что, когда я принял душ и заглянул в соседний номер, выяснилось — Берендеев нас покинул. Возможно, контрразведчик только и ждал случая «скинуть нас с хвоста». А может, его вызвали на доклад в местное отделение службы безопасности, и он не посчитал нужным взять нас с собой.
Руденко сидел в кресле и изучал телефонную книгу. Был он в одних шортах, на шее — влажное полотенце. Окна, выходящие на задний двор отеля, распахнуты настежь. На кровати лежал раскрытый туристический справочник и карта Гонолулу. Казалось, Руденко живет здесь не один месяц — так по-домашнему он себя вел.
— Хочешь найти усадьбу главного подозреваемого — господина Пасечного?
— Давно уж нашел, — ответил Матвей. — Ала Моана, сто двадцать три, частное домовладение, как сообщает нам телефонная книга. Километра три по шоссе — и мы на месте.
— Так близко?
— Да. Может быть, и отель этот выбрали потому, что он расположен недалеко от дома вице-спикера? Пасечный живет в пригороде. Как выглядит дом, не скажу, скорее всего большая усадьба на побережье. Находится он примерно здесь. — Руденко ткнул пальцем в карту. — Желательно пробраться туда до вечера, познакомиться с местностью, а ночью, может быть, проникнуть на территорию…