Когда траншеи были готовы, пулеметные окопы оборудованы, позиции для гранатометчиков сооружены, мы выкатили пушку на пригорок. Для вида присыпали колеса землей, навалили несколько земляных холмиков — будто они прикрывают окопы — поставили рядом с пушкой два ящика со снарядами. Попадание, если снаряды сдетонируют, будет заметно и дезориентирует противника.
В шесть вечера каждый занял свою позицию. По правую руку от меня засел в траншее помещик Старостин, по левую — калмык Джальчинов. Батыру доверили пулемет Дегтярева, Старостину вручили РПГ-7.
Казаки расположились на краю деревни. Они планировали совершить вылазку с фланга, если танк пойдет прямиком на деревню, и подбить его из гранатомета выстрелом в боковую броню. В случае вылазки Иванов должен был занять позицию в пулеметном гнезде, сменив Чекунова.
Солнце клонилось к горизонту, но до заката оставалось много времени… Вполне достаточно, чтобы многие из нас заката не дождались.
Взгляды наши были устремлены на золотистые воды Волги. Вот-вот там появится баржа, причалит к берегу, и из нее повалят персы. Только после того, как судно отойдет от берега, мы сможем открыть огонь. Хватит ли выдержки у всех?
Минута тянулась за минутой, но персидский десант не появлялся. Люди начинали нервничать.
В кармане у меня зазвонил мобильный. Полковник Сысоев…
— Слушаю!
— Как настроение, ротмистр?
— Спасибо, господин полковник, настроение удовлетворительное.
Полковник Сысоев…
— Слушаю!
— Как настроение, ротмистр?
— Спасибо, господин полковник, настроение удовлетворительное. Ждем.
— Им ведь спешить некуда, Никита.
— Понимаю. Думаете, нападут ночью?
— Вряд ли. Приборов ночного видения у них мало, как и у нас, а местность мы знаем не в пример лучше. На рассвете — возможно.
— Предлагаете установить дежурство?
— Если в ближайшие полчаса враги не появятся — да. Мы все устали.
— А они отсыпаются у себя на барже.
— Скорее всего так, — согласился полковник.
— Послать наблюдателя на реку? С крыш река видна неплохо, но, возможно, что-то скрывается из поля зрения.
— Нет, полагаю, специальный наблюдатель нам не нужен. По регламенту персы могут беспрепятственно высадиться. Подойдут к берегу и будут стоять — мы не имеем права расстрелять баржу. А высадку начнут, когда захотят.
— Генеральный штаб заявит протест.
— Только на это и надежда. Ладно, ротмистр, ждем.
Сысоев прервал соединение. Я поднялся на чердак одной из избушек — облюбовал позицию там еще днем. Нечто похожее на баржу держалось примерно в километре ниже по течению реки. Но была ли это баржа противника или какое-то судно наблюдателей — сказать сложно. Прижимаясь к противоположному берегу Волги, шли теплоходы. Навигацию никто не отменял.
— Разрешаю покинуть окопы, — скомандовал я с чердака. — Далеко не разбредаемся, неприятель может появиться в любую минуту. Джальчинов, назначаетесь дежурным.
— И что мне делать? — совсем не по уставу подал голос Батыр.
— Следить за рекой. Можете подняться наверх — отсюда открывается прекрасный вид. В случае опасности дадите сигнал тревоги.
Отделение полковника тоже получило приказ отдыхать, но на виду бойцы не маячили. Вполне возможно, что с баржи за нами наблюдают в бинокль — незачем выдавать расположение позиций.
Прошел час, два. Десант не появлялся. С командованием мы связаться не могли — по регламенту боя у нас не было никакого командования. Мы получили приказ держать местность и должны остановить врага. Точка.
Я лежал на кровати в избушке, временно оборудованной под штабную, когда туда поспешно вошел Старостин.
— Нашли! — радостно заявил он.
— Взрыватели?
— Нет. Флаг. Бродили с Пальцевым по деревне, в одной из избушек открыли сундук — а там флаг. Ветхий, но от старости не рассыплется.
Поручик развернул передо мной бело-сине-красное полотнище.
— Вы предлагаете поднять флаг над нашей позицией?
— Да. Древко я сейчас смастерю — и вывесим над самой высокой крышей.
— Действуйте.
Солнце еще не зашло, когда в его последних лучах заплескался флаг Империи. Пусть отделению не выдали боевого знамени — оно нам и не было положено, — мы нашли его сами!
— Ура! — закричали казаки.
— Ура! — хриплым голосом крикнул из своего окопа Иванов.
— Ура! — протяжно затянул Джальчинов.
— Ура! — протяжно затянул Джальчинов.
На позициях полковника наш флаг тоже заметили — раздались выстрелы в воздух и крики «ура». Сысоев позвонил еще раз.
— Выражаю благодарность за поднятие настроения личного состава.
— От вашего имени выражу благодарность поручику Старостину.
Наступала ночь. Персов не было.
Берег Волги неплохо просматривался в прибор ночного видения. Но на всякий случай примерно раз в полчаса мы пускали в воздух осветительную ракету. Она разрывала лунные сумерки, отражалась в водах реки — и гасла, оставляя после себя черноту, которая постепенно рассеивалась светом луны и звезд.
— Измором берут, — тихо сказал Иванов, с которым мы дежурили в паре. Ночью на одного наблюдателя надежда слабая — вдруг дрема одолеет?
— Сами у себя время отнимают — нам меньше продержаться придется. Или поломка на барже — полагаю, генеральный штаб торговался, требовал, чтобы баржа от Астрахани шла, если не с персидского берега. Мы окопы сами роем, так пусть и персов укачает.