— Вы, наверное, в военном училище образование получали? Или в кадетском корпусе? Политехникум — немного другое. Там купцов много, которые в армию не собираются. Курсы не только инженерные, но и экономические. И отношения соответствующие. Даже присягу принимают не все. Если отец за обучение платит, присягу ведь принимать не обязательно. И на службу идти — тоже. Есть деньги, родители занимают высокое положение — ты человек. Нет — сиди, как серая мышка.
— А тебе блистать хотелось?
— Не хуже других быть. Там и девчонки ведь учатся.
— Да, и девчонки… — проговорил я.
Понятное дело — перед девушкой распустить хвост хочется каждому. Миром правят голод, секс и тщеславие…
А в среде купцов система ценностей, понятное дело, своя, и отношения своеобразны — хоть юношей взять, хоть девушек. Детей богатые семьи неграждан воспитывают соответствующим образом. Я не слишком люблю купцов — подвержен одному из предрассудков, которые официально осуждаются, но процветают в нашем обществе. А где вы видели общество без предрассудков и людей без недостатков?
— Понимаю я — конец мне пришел, — констатировал Кузьменко.
— Ничего ты не понимаешь. — Я отложил дело в сторону. — Ты служить хотел только для того, чтобы гражданство получить? Если бы можно было — не пошел бы в армию?
— Почему не пошел бы? Я не купеческий сынок. У моих родителей денег нет, чтобы меня кормить — не говоря уже об обучении. Я им помочь хотел. В люди выйти. Против армии ничего не имею…
На Кузьменко было жалко смотреть. Приятным парнем его вряд ли можно было назвать. Угрюмый, угловатый, нелюдимый, хоть и разговорившийся под конец. Кроме того, налицо явный комплекс неполноценности: не каждый придает большое значение своему социальному положению — не только ведь купеческие детки учились в политехникуме? Мог бы найти товарищей себе по нраву, не общаться с теми, для кого толстый кошелек родителей — мерило жизненных ценностей. Да и девушки бывают разные…
Хотя, если в семье постоянно не хватало денег, понять его печали можно. Ведь подрабатывать Юрий не имел возможности, а хотелось быть не хуже, чем сверстники. Бесплатная учеба, школьная форма по себестоимости и даже с дотацией, дешевые завтраки в школьной столовой — это одно, а возможность посещать фехтовальную школу — совсем другое. Без личного катера обходиться можно, а ходить в залатанной куртке все-таки неприятно.
Мне было легче, ведь мои родители были гражданами, хоть и не слишком богатыми.
И я действительно учился в кадетском корпусе. Знал, чего хочу: получить образование, отслужить в армии положенный срок, стать офицером, найти свое место в жизни, получив гражданскую специальность. Парень, подозреваю, стремился к богатству. А его травили — потому, что он был не похож на остальных. Судьба дала ему острый ум и целеустремленность, но лишила стартовой площадки. Всего в жизни он должен был добиваться сам.
— Ты понимаешь, что, если Шкуров умрет, ты можешь отправиться на каторгу? — спросил я.
— Но я ведь ранил его на дуэли!
— Дуэль была незаконной, и убийство на такой дуэли ничем не отличается от обычного убийства. Если бы тяжело раненным оказался ты, на твоем месте сидел бы Шкуров.
— Родители бы его отмазали.
— Сомневаюсь. Если бы ваша дуэль стала достоянием гласности, замять дело не удалось бы и губернатору, не говоря уже о промышленнике Шкурове. Ты преувеличиваешь роль денег в жизни, Юра. В этом твоя большая ошибка. Гражданин живет и работает не для того, чтобы зарабатывать деньги. Он прежде всего думает об интересах Родины, потом — о своей чести, и уже потом — о выгодах, которые может принести то или иное предприятие.
— Нам рассказывали об этом в школе.
— Но ты в это не веришь?
— Хотел бы верить. Но меня унижали несколько лет, а сейчас, когда я попытался ответить обидчику, посадили в тюрьму.
— Потому что ты нарушил закон. Это ты признаешь?
— Да, — выдавил из себя Юрий.
Дженни, которая долго сидела молча, всхлипнула.
— Никита, неужели вся его жизнь рухнула?
— Конечно, нет. Мы не оставим его в беде. Тем более Шкуров вроде бы пошел на поправку. Отец его рвет и мечет, но вопреки мнению Юрия деньги в нашем обществе решают не все. Здесь не Америка, не в обиду тебе будь сказано. Честь в России стоит очень дорого. Гораздо дороже золота. Характеристики на нашего подопечного не слишком хорошие, но и не плохие. Нейтральные характеристики. Есть надежда, что он исправится и станет осмотрительнее.
— Значит, его отпустят? — Девушка смотрела на меня с надеждой, а Кузьменко затаил дыхание.
— Любой плохой поступок должен быть наказан, — покачал головой я. — Нарушение закона — тем более. Нельзя тяжело ранить человека и жить как прежде. Если так станут поступать все, гражданское общество рухнет. Поэтому Юрий будет исключен из политехникума со справкой о прослушанных курсах. Ему будет запрещено в течение двух лет поступать в высшие учебные заведения.
Молодой человек хватал ртом воздух и не мог ничего сказать. Наверное, он все же не ожидал сурового приговора. Человеку всегда свойственно надеяться на лучшее.
— Но ему разрешено пройти пробный призыв уже в этом году, — продолжил я. — После того, как он отработает положенные полгода в трудовых отрядах, без оружия, он может быть зачислен в армию — если характеристики на него будут положительными и он сдаст экзамены. А по истечении двух лет эпизод со Шкуровым будет предан забвению — если Юрий не запятнает себя какими-то другими правонарушениями.