— Сколько вас? — прокричал я.
— Ничего не скажу, — просипел парень и вырубился. Хорошо хоть плюнуть в меня не успел.
Я шарил глазами по двору. Вроде бы никого. Валяется у приоткрытой двери бородач, который влез наверх первым, еще один лежит посреди двора. Тот, что на крыше, не подает признаков жизни. Интересно, все эти бородачи — слуги парня? А он какая-то шишка в монархическом союзе? Судя по клинку, юноша не простой, из хорошего рода.
Где же полиция? Выстрелы слышали, наверное, в нескольких кварталах. Неужели никто до сих пор не позвонил в участок или в управу, шерифу, в конце концов? Пусть они вывели из строя телефонную станцию, пусть мне не удалось вырубить «глушилку» — не могут несколько фанатиков лишить связи целый район!
Из окна осторожно выглянула Дженни. Я едва не пальнул по ней. Сидела бы на полу. А лучше — забралась в шкаф. Война — не женское дело.
— Спрячься!
— С тобой все в порядке? — Девушка сжимала в руках обнаженный десантный нож.
— Надо дождаться подкрепления! Мы не знаем, сколько их было! Враги могут появиться отовсюду!
— Так возвращайся в дом!
Это было неглупо, но реализовать план американки я не успел. С улицы раздался рев двигателя, и к забору подлетел полицейский вездеход — последняя модификация «КамАЗа». Оттуда выскочили несколько парней в форме и с револьверами. Я сбросил с плеча винтовку, поднял руки и прокричал:
— Я хозяин этого дома!
Полицейские тут же взяли меня на прицел. Все верно: говорить я могу все что угодно — в моих руках только что было огнестрельное оружие. Издали приближался рев моторов еще нескольких автомобилей.
Через минуту подъехал «Руссо-Балт» оперативников полиции, за ним — еще один автомобиль, из которого выбежали люди в штатском. На пиджаках у них блестели серебряные значки Службы Безопасности. В руках — короткоствольные винтовки.
— Гражданин Волков! У вас все в порядке? — прокричал мужчина в сером костюме со знаком СБ.
— Госпожа Смит жива. Она в доме. Я видел четверых бандитов. Один — на крыше сарая.
Она в доме. Я видел четверых бандитов. Один — на крыше сарая.
— Вяжите всех, кроме Волкова и его гостьи, — приказал оперативник. — «Скорая» сейчас приедет. Мы должны спасти всех, кого сможем.
Нина опоздала очень своевременно — на этот раз на целых пятнадцать минут. Ей оставалось только затереть кровь. Трупы и тяжелораненых увезли быстро, оперативник в сером костюме — Павел Филатов — допросил молодого человека, который пострадал меньше всех. Тот повторил, что принадлежит к монархическому союзу, но, немного оправившись, начал утверждать, будто бы покушение было совершено исключительно из-за его личной неприязни ко мне, ибо он считает меня врагом Родины.
Я не обиделся. Если монархист считает меня своим врагом, может быть, я недаром прожил жизнь, сделал что-то полезное для страны? Хотя скорее всего монархист лукавил. Покушался он не на меня, а на Дженни. Нездоровая активность вокруг моего дома во время приезда Гвиневеры — не случайное явление. Разве что сама девушка притягивает скандалы и несчастья? Но в судьбу я не слишком верил. Человек может влиять на свою жизнь и на то, что творится вокруг него. Хватило бы сил.
Когда мы остались втроем, Филатов, три раза извинившись передо мной, мягко, но настойчиво предложил Дженни:
— Уезжайте домой, госпожа Смит. Или отправьтесь в такое место, где мы сможем обеспечить вашу безопасность. Например, в Крым, в один из закрытых санаториев службы безопасности — мы предоставим господину Волкову возможность приобрести путевки. Или съездите на Гавайи — не думаю, что террористы смогут оперативно добраться туда.
— Вы так считаете? — улыбнулся я.
— А вы — нет? — обиделся Филатов.
— У меня имелся печальный опыт. Не обращайте внимания… Наверное, вы служите в городском управлении недавно?
— В городском — только три года. До этого работал в Харькове. Но я не понимаю, какое это имеет значение?
— Не важно, господин Филатов. Дело давнее…
— А с Гавайев вам и домой лететь проще — почти рядом, — продолжил контрразведчик. — Поймите, здесь вы будете находиться в постоянной опасности.
— И Никита не сможет защитить меня? Или его тоже арестуют?
Гвиневера впервые с момента нападения заговорила длинными предложениями. На все мои вопросы до сих пор она отвечала односложно, а с полицейскими вообще не разговаривала — только качала головой, словно не понимала. Я даже начал беспокоиться.
Мне стало одновременно и приятно, и не по себе. Не очень хорошо я защищал ее до сих пор… С другой стороны — кто мог предположить, что на Гвиневеру начнется настоящая охота? А надо было!
— Уверен, что вопрос о несанкционированном применении оружия не будет поднят, — успокоил девушку Филатов. — Гражданина осаждали в его доме вооруженные люди, отбиться от них другим способом он не имел возможности, вызвать помощь — тоже. В этом случае гражданин может сам классифицировать угрозу и поступать согласно собственному разумению. Даже если монархический союз или какая-нибудь общественная организация подаст на господина Волкова в суд, любой состав присяжных его оправдает. Применение огнестрельного оружия было целиком и полностью оправданно.