— …ну, давай пожарим! — предлагал мальчишка. — Я рецептик знаю — закачаешься.
— Ты псих, да? — Элли повертела у виска пальцем. — Мама, спаси непутешку. Меня заперли на камбузе с психом. Это же буйрена!
— Кто?..
— Буйрена. — И объяснила: — Ты в генетике сечешь? У рыбки гены буйка и мурены. Ее специально для лягушатников в лагерях выводили.
Ее специально для лягушатников в лагерях выводили. Охранять детей от акул. Ну, и чтобы сами детки за буйки не плавали.
Велька посмотрел на плавающую в каменной лохани оскаленную массу. Буйрена, значит…
— А вам она зачем?
— Мы же археологи, тундра. Прикинь: нашли мы Атлантиду, спускаем водолазов, а тут чернушники. Эти, которые могилы грабят.
— И?
— И. Хана черноте. Буйрена, она знаешь какая?.. Если раскормить, катер схавает. Ты чисть картошку, чисть. Нам на пятерых готовить, да и жрать хочется.
— На пятеры-ых… — протянул Велька, неуютно ежась.
— Ну. Нас двое. Мартина ты видел. Он, правда, из домбезопасности, полковник. Но жрать тоже горазд. Еще есть Федя и профессор Эксварья — эти гранит науки шелушат.
Словно в подтверждение сказанного, остров тряхнуло. Зазвенели сковородки на стене, и с потолка посыпались струйки пыли.
— Во ломят, — проворчала Василиса, болтая в кастрюле ладошкой. — Полная кастрюля известки. Сами ж потом жрать не будут.
Тут дверь камбуза поехала в сторону. Ворвался широкоплечий парень лет двадцати пяти.
— Васька! — заорал он, с ходу облапливая Василису. — Нашли, Васюня! Это ж грант! Это ж просто внесите собаку Павлова, что такое!
«Ну и типчик», — подумал Велька, глядя на парня. Лицо грубое, обветренное, ноздри наружу. Кудри, поди, пленарная расческа не продерет. Из одежды — штаны-пятнийки, сапоги да слой пыли по всему телу.
Девушка рванулась из-под руки:
— Я… я Лиза, между прочим!..
— Да? — Парень быстро спрятал руки за спину. — А, ну да, точно. Кхм… извини. Ты это, Лиза… Передник надень.
Василиса сидела ни жива ни мертва. Тут парень заметил Вельку.
— А это кто? Посторонние на раскопе? «Черные археологи?»
— Это не посторонние! — взвилась Василиса. — Это… жертва кораблекрушения! Он мою сестру спас.
Упоминание о сестре произвело странное действие. Парень занервничал, пробормотал что-то извинительное и ретировался.
Вася-Элли-Лиза бросилась перерывать шкафы, лихорадочно бормоча:
— Ну, конечно!.. Лиза ведь никогда… никогда… без фартука не кухарила!..
Велька стоял столбом, не зная, что делать. Наконец спросил:
— Да постой, Элли! Что ты ищешь?..
— Передник Лизкин! Блин…
— Какой он был? Может, я найду?
Та не отвечала. Закусив губу, гремела дверцами, словно не фартук искала, а дралась насмерть с кем-то невидимым.
Не стоять же шкафчиком? Велька присоединился к поискам. Уже во втором ящике — том, что Элли перерыла на его глазах, — фартук нашелся. Правда, отыскалось еще кое-что: фотография босой застенчивой девчонки в линялом сиреневом платье. Девчонка здорово походила на белобрысую оторву. Вот только взгляд потеплее и в осанке… мягкость какая-то, что ли?..
Но самое главное — девчонка на фотке была черноволосой.
— Держи. — Велька протянул Элли фартук. Фотографию же спрятал в карман — на всякий случай.
— Ф-фу… — Элли размашисто завязала тесемки и сдула со лба непослушную прядь.
— Чуть не попалилась, прикинь? Федюха, конечно, хам, но парень свой.
— Наверное, — согласился Велька. — Только он мне сразу не показался.
— Ну да. К нему привыкнуть надо. А пошли в раскоп, а?.. Они явно что-то нашли. Поможем, посмотрим. И с профом нашим познакомишься.
Всю дорогу до раскопа Василиса трещала не переставая. В основном рассказывала о сестре. Потом спросила, спохватившись:
— Слышь, а у тебя-то братья-сестры есть?
— Был, — не оборачиваясь, отвечал Велька. — Умер до моего рождения.
— Бедняга, — вздохнула девушка.
— Почему? Он — герой доминиона.
— Это ты бедняга… Брат, сестра — это знаешь? Это ух!.. Мы, например, с ней как один человек были.
— Были?
— Ну, есть, — обиделась она. — Ты к словам не цепляйся, в глаз дам. И под ноги гляди.
Запахло горячим известняком и плесенью. Велька с ходу окрестил эту смесь «проклятием фараонов». За клепаной «хоббичьей» дверью открывался подвал маяка. Механизмы, что стояли здесь когда-то, давно пришли в негодность. Генератор демонтировали, а печи даже и трогать не стали: что с них взять? Кирпич трухлявый?
Горы строительного мусора покрывала дымчато-берилловая клеенка, вся в бетонной пыли. Посреди пола чернело аккуратно вырубленное отверстие. Похожий на медведку робот-скалорез виновато уткнулся мордой в стену.
Элли подергала уходящую в темноту лестницу из «живого» металла. Ртутные капли собрались в верхней перекладине, утолщая ее.
— Эй, — крикнула девушка, — проф! Спуститься можно?..
Отверстие озарилось розовато-желтым светом. Мыльным пузырем всплыл коммуникационный фантом: лицо, похожее на безжизненную серую маску. Борода, щеки, усы — пыль покрывала его ровным блинным слоем, скрывая возраст профессора.
— А, краса-девица! — обрадовался Эксварья. — Спускайтесь, Лиза, милости прошу. Вы дверь случайно не захлопнули?
— Нет, проф! Все в порядке.
Фантомная голова огляделась и поплыла к «хоббичьему» люку. Элли толкнула Вельку локтем: