Капитан кивнул. На лбу его выступили капельки пота:
— Это Ира… лейтенант Ким Ир. Она протирала крышку и, видимо, сбила настройку. Прикажете вызвать?
— Поздно. Информация о мальчишке уже пошла по инстанциям. Боюсь, вас ожидает нечто большее, чем просто взыскание.
— Господин инспектор! — В глазах офицера возникло отчаянное выражение: — Но ведь… свои же люди…
— Кому свои? Мне, знаете ли, до пенсии рукой подать, а тут хлопоты, нервы… Но ладно. Принесите документы господина Шепетова. А чтобы наш жестяной товарищ не выкинул сюрприза…
Де Толль выбрал в меню пункт «Удалить «Ослябисофт следствие» и подтвердил команду.
Принесите документы господина Шепетова. А чтобы наш жестяной товарищ не выкинул сюрприза…
Де Толль выбрал в меню пункт «Удалить «Ослябисофт следствие» и подтвердил команду. Вспыхнуло сообщение: «Ослябисофт следствие» удаляется на совещание».
Глава 7
АМУЛЕТ КАССАДА ВЫХОДИТ НА СЦЕНУ
Тая ждала Вельку у ворот. Хмурая, растрепанная, на колене бинт, в глазах — тревога. Увидев мальчишку, она вздохнула с облегчением:
— Ну наконец-то… Сильно мучили?
— Не, не очень, — признался Велька. И не удержался, добавил: — Расстрелять хотели. На следственном компьютере настройки грохнулись.
Тая нисколько не удивилась:
— Ага. Я уже читала в газете. Хочешь глянуть?
— Давай.
Они спустились к реке и устроились на растрескавшихся бетонных ступенях. Вода плескалась у самых ног. Девочка протянула пахнущий свежим хлебом лист.
— Держи. На последней странице.
И действительно: в «Городских курьезах» между сообщением о хакере-рекордсмене, четырнадцать раз взломавшем сервер «Лувриан-банка», и рассказе о черном попугайчике, который под ником «Proud Eagle» флиртовал в аське с подружкой хозяйки, отыскалась заметка о компьютерном казусе. Велька смял листок и выбросил в воду.
Газета размокла свежей вафлей. Вокруг расплылись круги: рыбы собирались на бесплатный обед.
— Повезло тебе, — вздохнула Тая. — Старичок удачно подвернулся. Представляешь: бегу, ищу мобилку, — свою-то я в сумочке оставила, — а тут он навстречу. А-атдать марса-фалы! Оказывается, он тебя откуда-то знает.
— Да, повезло… — эхом откликнулся Велька. На душе было тягостно.
— Ты сейчас на лайнер? Полетишь?
— Не. Какой лайнер? Я сейчас на Остров. — Велька вытащил пакет с документами. — Видишь направление? Когда берсальерку закрыли, мне дали пять училищ на выбор. А теперь придется с отцом договариваться, чтобы в корпус приняли. Иначе расстреляют по законам Новой Индии.
Тая охнула. Взяла листок, осторожно развернула. Из пяти военных училищ галочка отмечала кадетский корпус имени Кассада. Тот, что на Лувре.
— Вель, прости! — раскаяние переполняло ее до макушки. — Это же из-за меня все!
— Да нет, Та… Все в порядке. — Мальчишка устало спрятал документы. — Я ведь как с утра чувствовал. И бате надо было позвонить.
Девочка прикусила губу. Курсант выглядел таким маленьким, таким несчастным… Ужасно захотелось его приласкать, погладить. Но тут она увидела свое отражение в воде и всполошилась.
Белая Тара, какая она растрепа! Жуть! И шляпку где-то посеяла…
— Ты чего? — спросил Велька.
— Ничего… — Она быстро отвернулась. — Погоди, я сейчас, — и побежала к реке умываться.
Курсант вздохнул.
Девчонок понять невозможно.
На вокзале Тайку снова одолела меланхолия. «Ну, вот, — думала она, — и сумочку потеряла. И Фрося меня убьет. Все одно к одному. Наверное, это потому что я роковая и несчастная, словно актриса Асмодита».
Как назло, берсальер прилепился к ограждению площадки.
Как назло, берсальер прилепился к ограждению площадки. Будто у него дела другого нет, как на «Игуану» пялиться. Отсюда, с высоты вокзальной платформы, корабль казался крошечным пятнышком.
«Не реветь!» — приказала себе Та. Достала носовой платок и высморкалась.
«Уйду в океанографическую экспедицию, — с ожесточением подумала она. — Там девушек берут, я знаю. У них вечно рук не хватает. А потом меня сожрет рыба-молот…»
Что будет дальше, она не успела додумать. Свинцовая с серебром гладь реки поплыла перед глазами. Девочка сердито отвернулась, смахивая слезы.
И обмерла.
На платформу выходили мальчишки. В клетчатых рубахах с шитьем, пятнисто-зеленых брюках. Шейные платки были не у всех; кто-то уже снял свой, чтобы повязать на пояс — до первого офицера МКУ.
Юнги оживленно галдели, обсуждая свои мальчишечьи дела. К одному из них прилепилась девушка в брезентово-зеленом платочке. Столичная штучка, поняла Тая: блузка — на животе узлом, из-под джинсов край трусиков торчит. «Обезьяна голопузая», — хмыкнула Та. И что мальчишки в таких находят?
Парень, которого обнимала ломака, обернулся. Левый глаз его превратился в узенькую щелочку. По скуле шла вздутая багровая полоса. «Во фингалище!» — подумала Та.
И ойкнула, узнав Яри.
Яри тоже узнал ее. Он что-то сказал своей девице, и та безропотно отпустила его локоть. Теперь на Вельку и Таю смотрели все эмкаушники.
Потянулась томительная пауза.
— Вель… — Тая тронула Вельку за плечо. — Смотри.
— Вижу, — откликнулся тот сквозь зубы. — Я давно за ними слежу… Вон они отражаются.
И действительно: эмкаушники отражались в витринном стекле зала ожидания. На плече голопузой ломаки болталась Тайкина сумочка.