Каким-то образом прэта остановил время. Впрочем, их наука это позволяет.
— «Прэта-плюс»? — переспросил инспектор. И потребовал с тупой решимостью: — Удостоверение покажите.
— С удовольствием, — отвечал Гений. Казалось, он даже обрадовался такому повороту дел. Пузырчатая капля повисла перед носом инспектора. — Еще вопросы есть?
— Что вы мне суете? — разозлился де Толль. — Что это за сопли? Вы с кем разговариваете, прэта?!
— Прошу прощения… Это наше капельковое письмо, а вот дубликат в человеческом виде. Извините еще раз.
— Так-то лучше.
Выдрав из оранжевого сияния руку, инспектор взял удостоверение. Строчки расплывались перед глазами. «Господи… Что я делаю?.. — мелькнула мысль. — Там Яри. Он, наверное, еще жив…»
— Наше агентство, — любезно объяснил прэта, — получило заказ. Некая влиятельная особа решила уничтожить Луврского губернатора. Ну, вы знаете, как это бывает. Подготовка народного мнения, то се, тайные делишки, компромат… Мы работаем без осечек.
— Понятно. Черная метка ваша?
— Наша. Я, собственно, вот для чего, Владислав Борисович, — заторопился тот. — Хочу спросить: вам удалось выяснить, зачем владелец «Котлеты Котлет» встречался с Майей?
— Нет.
— Как же так? — удивленно запузырился прэта. — Флешка с картинами у вас.
— Она запаролена.
— Жаль… — Гений потемнел. — Какой эффектный мог быть удар! Вы извините, но мы, прэта, все привыкли доводить до конца. Собранной мною информации хватит, чтобы шантажировать несколько планет человеческого доминиона и всю расу асуров. Открытие асурского ученого Норбу, — он принялся загибать ложноножки, — преступление Морги Дрейкана, тайна, которую Велетин Шепетов узнал в предыдущей жизни… Хотите сделку? Я спасу вам жизнь, а вы откроете флэшку. Идет?
— Еще вы спасете мальчика.
— Любите вы, люди, торговаться… — развел ложноножками прэта. — К сожалению, тут мы бессильны. Ваш друг уже мертв.
— Как… мертв?..
— Он принял пулю, предназначенную вам. Извините.
«Предал, предал, предал!» — застучало в висках.
И вдогонку, нелепым обрывком: «Мечтал, что я стану большим скрипачом. И даже в далеком Милане…»
Кто?..
Зачем?..
— Если вам это поможет, — продолжал прэта, — я расскажу, как расправиться с убийцей и самому спастись. Для начала расслабьте левое колено и перенесите вес тела чуть вперед…
…Объяснения свои он повторил несколько раз. У де Толля оставалось около четверти секунды, чтобы пропороть киллера планарником.
У де Толля оставалось около четверти секунды, чтобы пропороть киллера планарником. И двигаться следовало с филигранной точностью.
— …Адрес, где вы найдете Катю, я вам дал. Что делать, вы знаете. В добрый путь!
Оранжевый туман на миг исчез и вновь появился.
— Ну кисть же расслабьте, Владислав Борисович! — укоризненно прогудел прэта. — Вы мимо бьете. Имейте в виду: часто останавливать время опасно. С Богом!
Реальность обрушилась на инспектора жаром и болью. Лезвие пропороло стену, гася свет, — видимо, проводка не выдержала удара. Убийца бесформенной кучей осел на пол. Отрубленная кисть кувыркнулась в коридор, унося захлебывающийся очередью пистолет.
Следующий удар отбросил в камеру слившихся в экстазе роботов. Темнота ухнула и раскрылась огненным пионом. Волны огня напирали, оттесняя инспектора назад.
— Яри! — закричал он, закрывая рукавом лицо. — Яри-и-и!
Как он выбрался из губернаторского особняка, как брел по улицам Виттенберга, пытаясь унять боль, вылетело из памяти инспектора. Словно пожар выжег часть его души.
«А на Дачном арбузы цветут… — мелькнула безразличная мысль. — Яри, наверное, любил арбузы».
Отболело все, что могло болеть. Левая рука онемела, и сердце покалывало, но эту боль уже можно было терпеть.
Надо было жить дальше.
Найти Катю.
Найти убийц.
Безошибочно выискивая в толпе инспектора, подкатило роботакси. Де Толль сверился с адресом. Первая городская больница, второй корпус, восьмой этаж. Гений, В Народе Известный свое слово держал.
Чтобы отвлечься от мыслей о Яри, в салоне инспектор вновь принялся разгадывать Катин пароль.
«Буси-чмок»?
«Зайка УЧ?»
«Приветуськи?»
Вряд ли. Не все девушки обожают «суси-пусичную» болтовню. Тогда ее собственное имя?
Но нет, и «Катя» тоже не подошло. «Катерина», «Катенька», «Катушка», «Каталепсия», «Котонахалка», «Катень», «Катарумина» и «Боевой ангел Алитэ» опять же не вызвали у компьютера никакой реакции.
Так ничего и не добившись, инспектор вышел на больничную посадочную площадку. Подошел к регистрационному окошку.
— Здравствуйте… — неуверенно начал он. — Я вот по какому делу…
— Анатолий Дмитриевич Кокорцев? — подняла голову регистраторша. — Как же, проходите. Эдгар! — повернулась она в сторону палат. — Тут к Екатерине Анатольевне родственники. Проводи.
«Кокорцев, — отметил де Толль. — Катин отец, наверное… Расстарался Гений, не обманул».
— Вы уж извините, — из стеклянного пенала вынырнул сконфуженный медбрат, — мы до вас дозвониться не могли. А Екатерина здесь, да. Сейчас пройдем к ней.
Маленький, взъерошенный, со сросшимися бровями — не человек, а воробей — медбрат скакал по больничным коврам, то обгоняя инспектора, то семеня следом.
— …мать-моржиха! — рассказывал он. — Я говорю, кто так документы оформляет! Год рождения — две девятьсот девяностый. А?! Нашли девочку, говорю! А они…