— Это — не мираж!
— Вы думаете?
— Конечно! Вы же видели: она лишние руки того… почикала. И кожу выбелила, чтобы от нас не отличаться.
— Хм… А хотите, Велетин, я кое-что о вас расскажу? Не бойтесь, ничего страшного. Просто я заметил кое-что любопытное.
Мальчик настороженно кивнул. Де Толль словно и не ожидал ничего иного, взял его запястье и оглядел браслет.
— Борхес, — задумчиво начал он, — некогда писал, что сюжеты бывают трех видов… Ну, сокровища мы отметем сразу. Оборона крепости тоже не про вас. А вот третий сюжет… Вы, сударь, местный уроженец и сейчас возвращаетесь домой. Угадал?
Велька почувствовал себя неуютно. Как тот догадался?
— Вот и фигушки! — запальчиво сказал он. — Что я здесь забыл? Я так, на несколько часиков. Детство вспомнить.
— Хорошо. Детство… Хм… Итак, Велетин Шепетов, родились вы на Лувре в две тысячи девятьсот девяносто первом в семье офицера. Отец ваш чином не то чтобы высок…
— Мой отец — генерал-майор Кобаль Шепетов. Начальник кадетского корпуса!
— Генерал-майор? — Брови инспектора удивленно поднялись. — Надо же!.. Ладно. Матушка ваша скорее всего… ну-ка дайте подумать… учительница, ясно… но чего? Физики?.. Математики?.. А! Геометрии.
— Угу. Два раза ха-ха. Она актриса. Луиза Асмодита, может, слышали?
— Да, да, припоминаю… Урожденная Трясогузкина, но все-таки бывшая учительница. А брат ваш, герой доминиона, погиб за год до вашего рождения.
А брат ваш, герой доминиона, погиб за год до вашего рождения. — Складки на лбу старика собрались гармошкой. — Осталось выяснить, откуда вы летите. Креси?
Мальчишка кивнул.
— Логично. Отец ждал от вас немыслимых подвигов, мечтал, что вы станете копией брата. А вы его постоянно разочаровывали.
В Велькиных глазах росло удивление. Браслет — всего лишь билет на космолайнер. Там нет и не может быть этой информации!
— Издеваетесь, да? — набычился он. — Вам кто-то рассказал!
— Да нет, зачем же рассказал… Просто я хорошо понимаю вашего отца. Кобаль Шепетов ведь неглупый человек. Он понимал, что в своем корпусе воспитает из вас неврастеника, слюнтяя или подлеца. Поэтому, когда вам исполнилось девять, отослал вас на Креси-3 в берсальерскую школу. Так?
Велька вновь кивнул.
— Школа хорошая, элитная, не чета иным. — Под «иными» де Толль явно имел в виду Луврский корпус. — Но два месяца назад к власти на Креси-3 пришли пацифисты и расформировали школу. Вы числились на хорошем счету, правда? Такой берет не каждому выдадут. Думаю, в кармане у вас карт-бланш со списком училищ. Лувр там тоже есть, но летите вы на Беренику — центральный мир с высоким индексом развития и хорошими перспективами для карьеры.
— Ну откуда вы знаете?! Вы колдун?
— Нет, друг мой, все гораздо проще… При каждой высадке у вас почему-то возникают сложности с таможней. Почему?.. Что-то вы там такое везете. Подождите, дайте догадаюсь… Вы с Креси, вы берсальер… А!.. Кажется, я понял. — Владислав Борисович сжал пальцы особым образом: — Это?
— Точно. — Мальчишка сник.
— А зачем? Не в смысле «зачем везете» — вещь полезная. Зачем с собой повсюду таскаете?
На Вельку было жалко смотреть. Все его тайны вмиг выплыли наружу.
— Я ему обещал. Елки-палки… Но как вы узнали?!
Де Толль смягчился:
— Да очень просто, друг мой: я летел с вами на одном лайнере и навел кое-какие справки о пассажирах. Всегда так делаю. Вы же меня не видели, поскольку я почти не выходил из каюты. Что касается недостающих деталей, то вы мне их выдали сами. А теперь резюмируем: я о вас знаю многое, вы обо мне — ничего. Конспиратор из вас аховый, аналитик тоже. И как же вы собираетесь сражаться со шпионкой, титанидой асуров?
Крыть было нечем. Велька молчал, чувствуя, как уши и щеки наливаются жаром.
— Поэтому, юноша, я вам дружески советую: не лезьте в эту историю. Летите на Беренику, доучитесь. Скоро День Всех Жизней, вам выдадут карту рождений — и перед вами откроется весь доминион. А Лувр… Что Лувр? Маленькая пограничная планета, технически не очень развитая, с хилой биосферой и опасными соседями. Знаю, насмотрелся… — В голосе его прорезалась горечь: — Романтика вроде «серебра» в градуснике. Ярко, красиво, а нюхнешь — одна головная боль. На вашем месте я бы даже сходить здесь не стал.
— Ну уж! А просто в город сходить можно?
Де Толль улыбнулся:
— Думаю, «простом» дело не ограничится. Вот моя карточка. Если что-нибудь случится, переломите ее пополам. Я постараюсь вам помочь.
— Спасибо!
…Инспектор долго смотрел вслед ушедшему мальчишке. Что-то полузабытое шевельнулось в его душе.
Что-то полузабытое шевельнулось в его душе. Старая мелодия — тревожная и бесшабашная одновременно, из тех, что волнуют и не дают покоя.
Тряхнув головой, де Толль отправился к лифтам.
Велька все-таки не утерпел и заглянул в зал ожидания. Дама никуда не делась. Она читала газету, по-прежнему держа ее за верхний край листа. Мальчишка мысленно дорисовал блондинке еще две руки. Картинка обрела завершенность: с четырьмя руками именно так газеты и читают.
«Ну и черт с ней, — разозлился он. — Что мне, больше всех надо? Вот повзрывает тут все, будут знать!»
За окном таяло облачко-бублик с оплывшей квадратной дырой посередине. Это от гравикабины, сердито подумал Велька. Когда луч прокалывает облако, след остается надолго. Понастроили ерунды всякой: вон облаку по-человечески пролететь не дадут!