— «Вьюга»? — показал таксисту генеральскую карточку с красным лампасом. (Тот кивнул.) — «Вьюга», ты сказал??? Что с ней?
— Ракетный залп. Несколько кресел катапультировалось, на одном из оставшихся — след асурской удавки.
— Кинкара-мать!
— И вот еще… касательно Майи.
— Что?
— На месте скажу, Кобаль. Не сейчас.
Мобильник прошептал: «Не бойся, я с тобой» — и отключился. Экранчик успокаивающе поблескивал фосфорными циферками. Хороший мобильник, командирский… Таких нынче не делают.
Шепетов откинулся на спинку кресла.
Остров прыгнул из-за горизонта, словно жук-плавунец. Таксист сориентировался, направил к побережью.
— Куда теперь?
— К Шатону.
…Генерал запоздало вспомнил, что о сыне в этот момент думал меньше, чем о «Вьюге», и огорчился. За шестьдесят лет жизни он как-то привык думать о себе как о порядочном человеке.
По летному полю носился полковник с листком в руках. Известно, что полковникам бегать нельзя. В мирное время это вызывает смех, в военное — панику.
— Ступай с богом. — Генерал расплатился с таксистом, дав немалые чаевые за лихость.
— Премного благодарен, — отчего-то на ослябийский манер отозвался тот. — Ежели вздумаете еще полихачить, вот мой буклетик. — И протянул карточку, без зазрения совести тюхнув в генеральскую мобилку спам-вирус.
Генерал даже обидеться не успел.
— Кобаль, шей дело, — бросился к нему полковник. — Я понимаю, дружба доминионов… Но это ж ни в какие папки не лезет.
— Тс-с! Спокойней, полковник, спокойней. Чужие на поле.
Офицеры подождали, пока таксист уберется с поля. Когда авиетка превратилась в точку на горизонте, Кобаль с сожалением посмотрел на мобилку:
— Насовали спамья, сволочи. Расстреливать бы скотов… Что там у тебя?
— Шестеро дежурных — в коме, кадет Шепетов пропал, ищем. Жена моя исчезла. — Он достал пакет одноразовых салфеток, промокнул лоб.
— Хотя о Фросе я бы не беспокоился. Ее на радаре видели.
Шепетов мысленно приплюсовал к жертвам Бурягина и начповоса, и только тут до него дошел смысл сказанного.
— Как на радаре? — поразился он.
— Это ты у нее спроси. В общем, с Майей надо кончать.
Генерал поник:
— Кончать…. Ты знаешь, что губернатора убрали?
— Как убрали?
— Я с советником разговаривал. Инфаркт, говорит, навылет. Леша, пойми: губернатора! А мы с тобой кто? Мелкие сошки. Прихлопнут и не задумаются.
— Но-но! Давай без истерик. Не баба. Вот, я тут бумагу подготовил, — и протянул лист, который держал в рука.
— Что это?
— Прошение об отставке. Чтобы действовать как частное лицо. Я эту гадину своими руками придушу. А ты, получится, и ни при чем.
Ответить генерал не успел. Зазвенел мобильник, и Кобаль торопливо прижал его к уху.
— Алло?
В трубке неразборчиво забился женский голосок. Полковник напрягся.
— Да… да, дорогая… Обязательно… Нет, нельзя… Сама понимаешь: режимное заведение. А я говорю, режимное! Направлю. Сегодня же. Как смогу… Ну, пока.
Спрятав мобильник, генерал-майор вытер пот:
— Ох… Час от часу не легче.
И порвал листок в клочки.
— Господин полковник, — объявил он. И поправился: — Леша. Никаких частных лиц. Действовать будем официально, но быстро. Где Майя, знаешь?
— Нет, но выясню. Случилось что?..
— Жена моя прилетает. Луиза Асмодита. — Генерал сморщился, катая на языке звучное имя. — Ой, как не вовремя… И парень пропал. Знаешь, — признался он со вздохом, — боевиков-безопасников так не боюсь, как ее. Такой шурум-бурум устроит — никакой Майе не справиться!
И офицеры посмотрели друг на друга с сочувствием.
Все официальное в корпусе начиналось с хранилища наглядных пособий. Неофициальное тоже. Морщась от боли в прокушенной руке, генерал запер дверь. Муляжи смотрели на офицеров с неодобрением, особенно «Бдительная пенсионерка».
Шепетов подошел к стеллажу с биологическим оружием. Близоруко прищурившись, начал читать ярлычки. Полковник подошел сзади, заглянул через плечо.
— Ну, Рикардыч, у тебя только лома в разрезе нет. «Апстен» зачем держишь?
— Шибкоумие в офицерах изживать, — отрезал генерал. Неловкое движение — склянки пронзительно задребезжали. — Кинкара-ма!..
— Держу. — Алексей в последний миг поймал пробирку. — Вот она.
— Ф-фу… — Кобаль вытер пот. — Клади на место.
— А что это?
— Регулятор интеллекта. Для комиссий берегу. — Он снял с полки мерный стакан с золотистыми отметками. — Видишь: отметка — шеврончики? Это — уровень прапорщика. Когда в комиссии афроантаресцы, по глоточной части, незаменимое дело. Плеснешь, вот они уж и в шахматишки, и о Платоне потрепаться, и сортиры им неинтересны… А вот уровень младшего офицера. Эти все больше веяниями интересуются, проблемами воспитания молодежи.
Тоже психи, тоже корректируемо.
— Иди ты!
— Тут, Леш, психология важна. Вот тебе, как полковнику… — Генерал осекся. — Ладно, Леш, извини. Пошутил я. Стимуляторы это, витамины. Сильные, правда, очень. Хлебнешь — потом сутки чихаешь, не моргая.
Он плеснул в мерочный стаканчик до большой звезды и, поморщившись, опрокинул в рот.
— Будешь?
Полковник помотал головой.
— Ну, тогда не стой. Ищи дрянь такую… в колбе с противорадиационной защитой.
— Там радиация, что ли?..
— Да нет. Это я так, для страху, чтоб кто лишний не лазил. А! И надпись должна быть. «Асургамский ужасмин». Скажи, Леш… А что ты о Майе как о бабе скажешь?