— Вот видите, все обошлось. Больше он нас не потревожит.
Велька на секунду задержался в створе арки:
— Скажите, — попросил он, — а что вы с ним сделали?
— Извинился за ненужную агрессию. Все же не бессмысленного зверя обидел — суперразум.
— Отчего тогда он ушел?
— Он спросил у меня, каково это — быть разумным… И я рассказал. Об инквизиции, войнах, насилии. Знаете, я иногда жалею о временах, когда был всего лишь куском кремния. И похоже, мы с ним поняли друг друга.
Глава 28
ЛЮБОВЬ И ПОЛВЕДРА КАРТОШКИ
Дворик маяка встретил Вельку покоем и тишиной. Блестящие листья магнолий, усыпанные мокрыми лепестками, розовые колокольчики вейгел, белые, похожие на рисовые колобки соцветия дейций.
На бетонных плитах белели редкие лепестки. Выложенный цветной мозаикой фонтанчик трудолюбиво журчал, взбивая пену. Чисто. Значит, люди на маяке живут хорошо. Когда жрать нечего, и за метлу браться как-то не хочется.
Велька прошел по дорожке к основному зданию. У стены поблескивал зеленоватым металлом полуразобранный шаттл. С ним возился коренастый мужчина в штанах цвета хаки и футболке с надписью «Cannibal corpse». На глазах любителя классической музыки чернела повязка.
«Смотри-ка, — удивился кресильон, — «Канзас трейлер» на ощупь собирает. Проспорил, что ли?»
От удивления Велька забыл о голоде и раненой ноге. Тайны, секреты, загадки… Вот она, настоящая жизнь! Осторожно, чтобы не услышал мужчина в хаки, он подкрался ближе.
Повязка коренастому (про себя Велька окрестил его «классиком») здорово мешала. «Классик» пыхтел, сопел, ругался на пилотском пиджине. Автопогрузчик, ставивший на «Канзас трейлер» реактор, один раз чуть не проехал ему по ногам. Велька удивился. Машина, конечно, умная, давить не станет… но зачем судьбу зря испытывать?
«А вот еще, — сообщил кресильон, — не знаю, правда, говорить, не говорить…»
«Давай, не мямли».
«У него в сборке — лишняя деталь.
«У него в сборке — лишняя деталь. Видишь навигационный блок? А… ты не разглядишь отсюда… В общем, поверь мне».
«Может, запасная?»
«Какое там! Он ее все время пытается куда-то пристроить».
Велька наморщил лоб. «Классик» действительно топтался около одной железки. И лоб тер, и кинкару мать поминал, и вообще…
Очень странно.
«Я у него спрошу. Если что, будь наготове», — сообщил Велька кресильону.
«Может, не надо? Он явно псих».
«Если и псих, то тихий. Ладно, не гунди, договоримся. Замок с крабами же договорился».
И Велька покинул свое укрытие. Не успел он отползти и на шаг, как в скулу ему уткнулся ствол пистолета.
Вторая ладонь зажала ему рот.
— Тс-с-с! — прошептал девчоночий голос. — Лазутчик, значит? Вот и хорошо.
Велька отчаянно скосил глаза и замычал.
— Дурачок! Не надо тебе неприятностей. Пойдем-ка.
«Пойдем» — было сказано излишне мягко. Незнакомка бесцеремонно взвалила мальчишку на бедро и утащила на веранду, демонстрируя отличную технику конвоирования. Лишь там отпустила, дав прийти в себя.
— Ну? Живой, диверсант? Лежать!
Велька без разговоров бросился на пол. Доски веранды приятно пахли сосной. И зачем сюда было тащить? Как будто во дворе не мог нормально полежать!
— Кто тебя послал? — требовательно спросила незнакомка.
— Меня?..
— Наноботом не прикидывайся! Откуда ты? «Джонс легаси», «Внуки Ларисы Крофт»?
— С «Москвы-Кассиопеи», — не задумываясь, ответил Велька. — Последний выживший в крушении.
— С «Мо»… Как??? Что??? Она уто… нула?..
Что-то грохнуло у самого Велькиного носа. Мальчишка зажмурился, а когда открыл глаза, увидел на досках пистолет. Не «Скопу», конечно, поновее — «Ястреб-11».
На руку упала горячая капля.
И еще одна.
— Эй, ты чего?! — Велька ошарашенно вскочил. — Чего ревешь-то?!
— «Мо»… — Девушка — даже скорее девчонка — всхлипнула и заревела, размазывая слезы по щекам: — «Мо-осква» утону-ула! У меня там сестре-онка плыла!
Мимолетный образ гимнастки с биноклем и чупа-чупсом промелькнул перед Велькой и рассеялся, как дым от жженой тянучки.
— Ты что, сумасшедшая? Эй! Прекрати немедленно! Слышь?.. Цела твоя «Кассиопея»! Это у нас шаттл в воду упал! Почти. Мы специально отвернули, чтобы корабль не грохнуть.
— Правда? — Лицо девчонки осветилось надеждой.
— Ну… Честное доминионо-геройское.
«Доминионо-геройское» — слово особое. Кто его нарушит, гадом будет в пяти рождениях. Но ведь Велька почти не соврал. «Вьюгу» сбили? Сбили. Он в крушение попал? Попал. Ну, и остальное тоже где-то примерно правда. Если бы Майю несло на корабль, она бы отвернула. Не дура же она, хоть и титанка.
Девушка вздохнула с облегчением:
— Ну, слава богу! Как ты меня напугал… Давай знакомиться.
Василиса, — протянула она ладонь.
— Велька, — буркнул мальчишка, пожимая руку. Ему было стыдно, что его застали врасплох. Да и кто?
Девчонка!
— Очень приятно, — отозвалась Василиса. И добавила быстро: — Не вздумай только Васей звать. Сразу в глаз, понял?.. Элли можешь.
— Ладно. А почему Элли?
— В глаз! Понял?
…На вид Элли было лет восемнадцать. Ростом она не удалась — Велька рассчитывал вырасти повыше. Лицо ведьмовское, хоть и заплаканное, брови вразлет. Красивая девчонка, только нос картошкой. И волосы светлые, как у Майи. В свои пятнадцать Велька еще не научился отличать крашеных блондинок от настоящих, но раз блондинка, на всякий случай решил он, значит, крашеная.