— Может, у них спросим? — Нерейд кивнул в сторону княжеских дружинников и даже сделал к ним шаг. Те шарахнулись прочь, словно от бешеного быка, едва не посбивав друг друга с ног.
— За ответом тебе придется гоняться долго, — усмехнулся Эйрик, — проще узнать у местных… Ничего себе! Так быстро?
Глаза седовласого воина, обращенные Ивару за спину, изумленно расширились. Конунг спешно повернулся. К нему, чуть смущенно улыбаясь, двигался Лычко. За ним тиверцы вели лошадей.
— Вот это волхв! — сказал русич, кивая на Пузия. — Настоящий искусник, не то что всякие, которые способны только молниями кидаться да клинки зачаровывать!
Ингьяльд побагровел.
— А что он сотворил? — В глазах Нерейда горел жадный интерес — Сделал так, что с вас не взяли денег? Я тоже хочу так научиться!
— Нет, лучше, — покачал головой Лычко. — Завидевший его торговец мгновенно назвал ту цену, которую я хотел предложить. Мне даже не пришлось торговаться!
— Все решилось лучшим образом, — мягко сказал Пузий. — Вы получили лошадей и можете ехать. Но на всякий случай я провожу вас до западных ворот.
— Хорошо, — кивнул Ивар, беря за повод молодого каурого жеребца, — теперь мы готовы.
По сторонам от дороги тянулись ноля, покрытые золотистой щетиной колосящейся пшеницы. На лугах с зеленой травой паслись стада пестрых коров, слышалось хлопанье пастушьих бичей и пение дудочек. Виднелись работающие люди, могучие лошади тащили нагруженные телеги, ветер носил запах нагревшейся на солнце земли.
На всадников поляне не обращали внимания. Мало ли кто по дорогам шляется?
— Богатые тут земли, хоть на бутерброд намазывай, — сказал Ивар, оглядываясь, — Хорошо живут…
— Да, неплохо, — согласился Лычко. — Только вот заелись они, забыли, с какого конца за меч браться! А теперь даже вспомнить боятся, все союзников в Степи выискивают…
Странное чувство владело Иваром. Он видел богатый, благодатный край и очень хорошо представлял, что будет ним, если сюда нагрянут степняки или каким?то неведомым образом приплывут викинги: на полях останутся вытоптанные пустоши, на деревьях вместо плодов будут болтаться трупы, а для воронья настанет время радостных пиров па пепелищах, еще недавно бывших людными селениями…
И морскому конунгу, который жил разорением чужих земель, это было неприятно. Ему не хотелось приходить сюда с огнем и мечом. В сердце назревало странное желание: чтобы этот край всегда пребывал в мире.
Видимо, Полянские боги, покровители мирного труда и плодородной земли, нашептывали ласковые речи выходцу с далекого, сурового Севера, размягчали закаленную годами ратных трудов душу.
Слева из?за горизонта выдвинулись округлые глинистые холмы. Оплывшие, чудовищно старые, они тянулись ровной линией, иногда сливаясь в сплошной вал, тянувшийся с востока на запад.
— Это еще что такое? — спросил Ингьяльд, которому, как обычно, все было интересно. — Это тоже построили люди?
— Змиевы валы, — ответил Лычко торжественно. — Когда?то в давние времена Ящер, владыка подземного мира, попытался вылезти наверх, чтобы отомстить светлым богам за свое поражение.
— Это еще что такое? — спросил Ингьяльд, которому, как обычно, все было интересно. — Это тоже построили люди?
— Змиевы валы, — ответил Лычко торжественно. — Когда?то в давние времена Ящер, владыка подземного мира, попытался вылезти наверх, чтобы отомстить светлым богам за свое поражение. Но Сварог, который тогда только родился, впряг его, словно простую скотину, и пропахал через всю Степь гигантский ров, защитив полян от хищных кочевников. Остатки его еще видны с той стороны вала…
— Когда же это было! — восхищенно покачал головой молодой эриль. Глаза его горели: он явно представлял, как выглядели валы в день создания, — отвесные, жирно блестящие, неприступные. За века они оплыли и состарились, но впечатление величественной мощи осталось.
— И боги тоже люди, — понимающе сказал Нерейд, — не все им баб портить да друг с другом цапаться, иногда могут и чего?то полезное сотворить…
Ингьяльд уничижительно покосился на него. Но его взгляд отскочил от дубленой шкуры рыжего викинга так же, как стрела от скалы. Даже царапинки не оставил.
— Здесь рубеж между нашими землями и полянскими. — Лычко показал на стоящий у дороги камень необычной формы. На торчащем из глины столбе виднелись какие?то корявые знаки, высеченные, судя по неровным строчкам, в изрядном хмелю. — Скоро нас должен встретить дозор.
Рядом с дорогой шелестела ветвями дубрава. Могучие деревья стояли, широко раскинув толстые ветви, под копытами хрустели желуди, а запах свежей листвы был густым, точно прибой на побережье Ирьяра.
— Ну и где твой дозор? — спросил Ивар, когда дубняк кончился и потянулся негустой лес, состоящий в основном из берез.
— Сам не знаю, — ответил Лычко. — Все рубежи охраняются… Охранялись тщательно! То, что тут никого нет, меня изрядно беспокоит…
— Я чую запах дыма, — сказал хмурый Ингьяльд, — и смерти…
— Оружие готовьте! — Но воины уже и без приказа обнажали мечи, надевали шлемы. Вернувшиеся на родину тиверцы выглядели одновременно радостными и встревоженными, викинги оживились в предвкушении возможной схватки.