— Вот гад… — Через секунду Ивар обтер лезвие о бороду убитого. — Лычко, пробуй все ключи подряд…
Русич уже возился с замком.
Снаружи послышался топот, что?то массивное ударило в дверь, встревоженный голос спросил:
— Эй, Вяхирь, Тишко, что у вас?
— У них — все, — громко ответил Нерейд. — Лежат и не шевелятся. Дрыхнут на посту, не иначе.
— Зачем? — прошипел Зорян, — Разозлишь!
— Злой враг — глупый враг! — ответил рыжий викинг спокойно. — Пусть побесятся!
Снаружи заорали что?то сердитое, ругались хуже, чем пьяные волхвы, стучались, похоже, пытались выбить дверь головами. Но та, рассчитанная на удары тарана, держалась крепко.
— Есть! — торжествующе выкрикнул Лычко. Что?то железное щелкнуло, массивная дужка отошла в сторону, и замок с грохотом упал на пол.
Ивар схватил факел, первым ринулся на открывшуюся лестницу. За ним, сопя и топая, точно кони, неслись Зорян и Лычко. Прочие остались наверху — встречать хозяев, которые почему?то не были рады гостям.
Прочие остались наверху — встречать хозяев, которые почему?то не были рады гостям.
— Сюда! — выкрикнул усатый тиверец, когда по правую руку открылся проход. Лестница вела ниже, оттуда поднимались тяжелые, густые запахи. — Важные пленники тут…
Проход оказался забран решеткой. С висящим на ней замком возиться не стали, просто сшибли.
— Ингьяльд! — крикнул Ивар, оглядев два ряда одинаковых, из дубовых досок, дверей. Понятное дело, что обыскивать все каморки времени нет — вся надежда на то, что эриль сам подаст голос.
Крик улетел во тьму, эхо, словно насмехаясь, вернулось приглушенным и искаженным. За дверями завозились, из?за ближайшей кто?то сказал недовольно:
— Чего шумите? Спать мешаете!
— Заткнись! — велел Ивар. — А то зайдем и навеки спать уложим! Ингьяльд!
На сердце стало холодно — неужели Большая Рука мертв? Или его пытали так сильно, что он не в силах говорить? О том, какие пытки может изобрести князь?колдун, можно было только гадать…
— Ящер меня задери! — выругался Лычко. — Так и придется все тут обыскивать… А не может он быть ниже?
— Не должен, — ответил Зорян угрюмо. — Там.., Кто… кто зовет? — Из тьмы долетел слабый, едва слышный отклик.
— Свои! — гаркнул Ивар во всю мощь, не стесняясь радости, которая затопила его сердце, точно весеннее половодье. — Ты где?
— Тут!..
Ключи не желали лезть в замочную скважину. Лычко менял их, торопился, связка в его руках громыхала, будто маленькая, но сердитая грозовая туча. Наконец ключ подошел, русич повернул его, напрягся.
Дверь сдвинулась, с глухим шорохом отворилась в сторону. Изнутри так смачно пахнуло нечистотами, что Ивар едва не задохнулся.
— Где ты тут? — спросил он, поднимая факел повыше. Пол крохотной каморки блестел, точно его залили жиром, в углу зияла темная смрадная дыра, потолок был такой, что высокий человек смог бы стоять, только согнувшись. У стены на груде соломы что?то слабо шевельнулось.
— Тут я… — слабым голосом отозвался Ингьяльд, — Связан по рукам и ногам. Эта сволочь, хозяин местный, знает, как с эрилями обращаться…
Веревки опутывали Большую Руку всего, словно он побывал в паутине гигантского паука, — даже пальцы были тесно примотаны друг к другу, чтобы не смог пошевелиться, бросить руны.
— Укуси меня Фенрир, — освобожденный эриль выругался, зашипел сквозь зубы, — где мой меч?
— Вот уж не знаем, — ответил Зорян, в напряженной позе застывший в коридоре. — Мы сюда за тобой пришли, а не за твоим клинком…
— Это точно, — буркнул Ивар, помогая Ингьяльду встать, — Пошли, пока сюда все кривичи не сбежались. Что хоть с тобой делали?
— Пока только допрашивали. — Эриль двигался тяжело, затекшие мышцы повиновались с трудом, но с каждым шагом он разогревался, и его движения становились все увереннее. — Хотели тайны рун выведать. Обещали пытать, но пока не начали. Только без меча я отсюда не уйду!
Хорошее оружие, подарок знаменитого конунга Хрольва Пешехода, терять и вправду было жалко, но Ивар понимал, что длинный тяжелый клинок, скорее всего, навсегда останется здесь, в княжеском хранилище.
В караулке их встретили вопли и лязг оружия. Дверь наружу пока держалась, но княжеские воины то ли залезли через окна, то ли их было немало в башне — напали с лестницы.
— Вы вовремя! — прохрипел Нерейд, забрызганный кровью так словно резал свиней. — А то все лезут и лезут…
Ивар кинулся в схватку.
Мелькнуло чье?то оскаленное лицо, тут же развалившееся надвое под ударом меча, мимо просвистела тяжелая лавка, брошенная рукой Ингьяльда. Нападающих словно ветром сдуло: они с грохотом и звоном откатились вверх по лестнице, теряя шиты и оружие. Дальше в панике поползли сами, стремясь укрыться от страшных врагов.
Лестница опустела.
— Как вы тут? — спросил Ивар, опуская меч.
— Не очень, — откликнулся Даг, с клинка которого стекали тягучие красные капли. — Ондатра убили…
Тиверец, так ловко метавший ножи и секиры, лежал на спине, широко распахнув глаза. Чей?то меч распорол ему грудину, и было видно, как в ране трепещет, медленно замирая, сердце.
— Да примет его Перун с почетом, — торжественно сказал Лычко. — А нам надо думать, как отсюда выбраться. Волхва вашего спасли, теперь самим бы уцелеть…