Костер зашипел под струями воды, протестуя, что его жизнь оказалась столь короткой. Ужинать пришлось сухарями, которые за время плавания надоели хуже вшей.
Оставалось утешать себя тем, что скоро удастся полакомиться свежим мясом.
— Ну все, двинулись, — сказал Ивар, когда совсем стемнело и в прорехах между облаками замелькали мелкие и колючие звезды. — Даг, веди.
В темноте тускло блестел металл шлемов, время от времени позвякивали кольчуги, шуршала под ногами викингов трава. Ощетинившаяся оружием колонна дружинников, похожая на покрытую шипами змею, втянулась в сумрак леса.
Тут оказалось сыро, под ногами хлюпало и пахло прелью. В кронах тоскливо перекликались какие?то птахи.
— Вот и все, — Шагавший впереди Даг раздвинул ветви, и за ними открылся большой луг.
Вдали, в нескольких сотнях шагов, горели костры. Оттуда доносились взвизгивания и крики, песни, веселый смех. Время от времени темные фигуры закрывали огонь, и непонятно было, то ли там танцуют, то ли прыгают через пламя.
— Что у них там? — спросил Ивар.
— Середину лета празднуют, похоже, — отозвался Арнвид, как всегда в нужный момент очутившийся рядом. — Сейчас парни девок по кустам начнут растаскивать…
Судя по слитному сопению, раздавшемуся из темноты, многие викинги тоже были не прочь заняться этим делом.
— Тихо! — цыкнул Ивар, напряженно вглядываясь во мрак за кострами. — А дома там?
— Да, — ответил Даг.
— Эйрик, берешь половину, обойдешь селение с той стороны. — Дружинники смолкли. Всякий знал, когда конунг начинает говорить таким тоном, то остается только слушать и подчиняться. — Как займешь место, подашь обычный сигнал. После нападения они ринутся спасаться в деревню. Встретишь бегущих среди домов! Ясно?
Две Марки хмуро кивнул, в темноте раздались его отрывистые команды. Ровно половина дружины, те, кто в море сидит по правому борту, последовали за помощником конунга.
Зашумели раздвигаемые ветви, затем стало тихо.
— Вот иногда я думаю, — негромко проговорил стоящий рядом с Иваром Нерейд, и дрожь прокатилась по спине конунга — до того серьезен был голос вечного насмешника и неутомимого шутника, — что бы мы делали, не будь всех этих южных, западных и восточных земель, обитатели которых только и ждут, чтобы мы пришли и ограбили их…
— Боюсь, что они не особенно этого ждут… — отозвался Ивар. — И были бы рады, если бы наши корабли никогда не появлялись у их берегов.
— Все просто, — вступил в беседу Арнвид, — тот, кто сильнее, всегда живет за счет слабого, и не будь обитателей других краев, мы бы сражались друг с другом, точно крысы в бочке, пока не выжили бы самые сильные, те, кто смог бы потягаться с асами… Чтобы избегнуть подобного, Бюлейг и открыл нам путь в соседние земли!
Мысль была странной, попахивала святотатством, но от этого не выглядела менее логичной и убедительной.
— Ты думаешь? — спросил Ивар и тут же замолк. От костров прямо к тому месту, где затаились викинги, бежали двое.
Глава 3
ХОЛЬМГАРД
В сумраке пронеслось короткое лязгаюшее движение — викинги обнажили оружие.
— Тихо! — скомандовал Ивар, чей меч на мгновение полыхнул тусклым золотом и тут же погас, словно понимая, что может выдать хозяина.
Хохочущая парочка бежала к лесу с вполне определенными намерениями. Девица игриво взвизгивала, и даже во тьме было видно, как жадно горят глаза парня. Забежав в сень деревьев, они рухнули на траву.
Раздался звук поцелуя.
Ивар тихо шагнул вперед. На него обратили не больше внимания, чем на пролетающего мимо комара. Меч коротко блеснул и легко, как в снег, вонзился в сплетенные тела, отчего судороги экстаза превратились в конвульсии смерти.
Любовники не успели ни удивиться, ни испугаться. Два стремительных удара — и головы их отделились от тел. Конунг Ивар Ловкач, оправдывая прозвище, управлялся с мечом очень ловко.
И жалость давно оставила его сердце.
— Ждем, — приказал Ивар, возвращаясь в сырую тень леса. За его спиной сыто взбулькивала, изливаясь на землю, кровь.
Встав рядом с Арнвидом, конунг замер, словно превратился в изваяние. И только когда из ночной темноты, издалека, из?за селения, донесся громкий и протяжный крик выпи, ожил.
— Вперед! — приказал Ивар. — Одину слава!
— Одину слава! — рявкнули дружинники.
Те, кто праздновал у костров, поначалу ничего не поняли. Многие были пьяны, другим сильнее пива и браги туманила голову похоть, а руки тряслись в ожидании того момента, когда можно будет вволю мять и тискать упругую женскую плоть. Костры горели жарко и ярко, и шипящее над углями мясо распространяло вокруг одуряющий аромат.
Из ночной тьмы, истошно вопя и размахивая оружием, вынырнули воины в кольчугах и шлемах, из?под которых выбивались длинные светлые волосы. Таких здесь знали, но не слишком хорошо, иначе давно бы взяли за правило выставлять на берегу дозоры.
Ивар заметил недоумение в глазах широкоплечего мужика, когда меч воткнулся тому в грудь. Харкая кровью, тот упал на колени и спросил:
— Откуда?..
Отвечать конунг не стал. Пришлось отбиваться от наглеца, бросившегося на него с топором. Густая кровь брызнула в костер, заставив пламя тревожно зашипеть.
С визгом разбегались девки, наиболее шустрые из викингов бросились догонять. Мужчины и парни пробовали сопротивляться, иные кинулись к домам, где хранится оружие.