Деревья перед отрядом затрещали, сминаемые словно трава, из?за них выдвинулась мохнатая, темная туша. Видимо, боги сотворили ее давно, когда пытались создать человека, но еще не знали, как это делается. Получилась тварь в два раза крупнее Кари. Плечи были шириной в дом, а над уродливо вывернутыми ноздрями горели злобой алые глаза.
Гигант остановился, взревел, кулаки размером с бочки гулко заколотили по груди.
— Назад!.. — заорал Лычко. — Это чугайстырь!.. Есть шанс уйти без драки!
Но лохматое чудовище выглядело разозленным. То ли не понравилась невесть откуда взявшаяся в лесу мелкота, то ли люди, сами того не ведая, перли на логовище, где прятались самка с детенышами. Громадная туша с кошачьим проворством скакнула вперед, лапищи вцепились в переднего воина.
Тот жалобно вскрикнул, его подбросило вверх. Вниз брызнула кровь…
Не дожидаясь команды, стрелки спустили тетивы.
Вниз брызнула кровь…
Не дожидаясь команды, стрелки спустили тетивы. Стрелы большей частью запутались в густой шерсти, другие отскочили от прочной шкуры, лишь немногие вонзились в могучее тело. Из?под них потекла густая, темная жидкость.
От гневного рева заложило уши.
Сбоку к чугайстырю подскочил Кари и со всего размаха вонзил клинок под коленку гиганту. Потом отлетел, отброшенный огромной лапой, но тут же вскочил, а на его месте оказался Нерейд. Хищно сверкнуло лезвие его меча.
Сухожилие на ноге лесного монстра треснуло со звуком разорвавшейся веревки. Гигант зашатался, новые стрелы вонзились ему в ноздри, одна влетела прямо в глаз, там что?то лопнуло, запузырилось.
— Бей мохнатых! — азартно выкрикнул кто?то.
Подсекли и вторую коленку, чугайстырь упал тяжело, словно скала. Лапы молотили по сторонам — чудовище смело еще одного, третьему размозжило череп… Но гигант уже умирал, дергался, из пасти вылетали слабеющие хрипы.
— Ничего себе, — Ивар вытер со лба пот, — Всякое повидал, даже драконов и попугаев, а такую тварюгу встречаю впервые…
— Это еще что. — На щеке Лычко красовалась свежая царапина! — Чем дальше в лес, тем чугайстыри толще… Правда, и ленивее тоже. Жрут да спят, а драться не лезут… пока не разозлятся!
Не прошли и сотни шагов, как начались завалы. Толстые стволы лежали вповалку, образуя настоящие холмы, а меж них перла к небу свежая зелень. Умерших великанов бесцеремонно раздвигали молодые деревца, на трухлявой коре росла трава, кое?где виднелась, обнажившаяся древесина, источенная дырочками, розовая, похожая на разлагающуюся плоть.
Надо всем витал запах гнилого дерева.
— Тут что, великаны бесились? — спросил Ивар, перебираясь со ствола на ствол. Ноги предательски скользили, поваленные стволы потрескивали, под ними что?то шебуршало, скреблось.
— Нет, — оказавшийся рядом Зорян воспринял вопрос серьезно, — ветром, скорее всего, уронило.
— Ну тут и ветер! — Харек Стрела, таки поскользнувшись, врезался носом в дерево. Ствол треснул, в стороны посыпалась труха.
Из зарослей терновника раздался игривый, серебристый смех, похожий на звон колокольчиков. Ивар напрягся, подобный он уже слышал — много лет назад, в стране фэйри.
— Спокойнее! — Лычко уже миновал завал, стоял на твердой земле, широко расставив ноги. — Это мавки! Внимания на них не обращайте, а то заманят в чащобу и там сожрут…
Листва шелестела, колыхалась, там и сям из нее выглядывали хорошенькие личики с зелеными, словно изумруды, глазами. Одна мавка высунулась по пояс, обнажив розовую кожу живота, тугие бутоны грудей. Улыбнулась, облизала губы длинным, как у змеи, языком.
Ивар судорожно сглотнул пересохшим горлом.
— И как на них не обращать внимания? — уныло вопросил Нерейд. — Девки же, да еще какие…
Мавки скакали по ветвям, пробегали чуть ли не перед самым носом у воинов. Со всех сторон доносился их смех, мягкий, притягательный, от него в теле разливалась истома, а перед глазами начинали мелькать непотребные картинки.
— Ингьяльд, сделай что?нибудь! — взмолился Нерейд. Красный как рак, он выпученными глазами смотрел на мавку, которая примостилась на ветке громадной березы.
— Почему я? — огрызнулся эриль, которому приходилось не легче остальных. — Что я, рыжий, что ли?
— Ты им немного родня, хоть и дальняя, судя по твоей страшной роже, — объяснил Болтун, — тебе по званию эриля положено со всякой нелюдью общаться… Отгони их как?нибудь!
— Могу «кыш» сказать… — предложил Ингьяльд.
— Все равно рун против них не знаю…
Он попытался нарисовать в воздухе несколько священных знаков. Но те, не успев разгореться, гасли. Похоже было, что искусство эрилей, рожденное в краю фьордов, не годилось в лесу.
Мавки сопровождали отряд, словно чайки — плывущий по морю корабль. Дружинники брели мрачные, насупленные, боялись даже глядеть по сторонам.
Когда мавки исчезли, все вздохнули с облегчением.
— Бабы, конечно, хорошо, — выразил общее мнение Нерейд, — но от их воплей башка всегда болит…
— Лучше бы от них болела, — Лычко выглядел встревоженным, — Я не понимаю, почему они спрятались. Напугать мавок довольно трудно, и лучше нам готовиться к худшему…
Деревья впереди раздвинулись, явив глазам огромную поляну, окруженную исполинскими дубами. Покрытые коричневыми, бугристыми наростами, раскоряченные, они выглядели одеревеневшими чугайстырями, и порой мерещилось, что из трещин в коре на викингов смотрели недобрые, внимательные глаза.