Охотник за смертью

У кого на Эльне рука поднялась? Ее даже звери лесные не трогали. И не боялись. Хельг — тур лесной, гордый, могучий. А Эльне — ланька и есть. Как же можно было ее?.. маленькую такую…

— Касур, — властно прозвучало в тишине, — Молот, ты слышишь меня, брат?

— Слышу, Син, — отозвался Орнольф, — чего тебе еще?

— Паук сыт? — без долгих предисловий поинтересовался Старший.

— А я знаю? — невежливо ответил Орнольф.

Отличить сытого мертвяка от голодного сумел бы и обычный человек, не то что Гвинн Брэйрэ, и по вдумчивому молчанию Сина Орнольф понял: его невежливость оценена и принята к сведению. А еще он понял, что Син даже не сомневался в том, что Хельг вернется, несмотря на то что для навьев совсем не характерно выполнять самоубийственные обещания.

И что все это значит?

— Сегодня ночью он не ел, — наконец проворчал Орнольф.

— Он проснется голодным, — предупредил Син, как будто Молот Данов, истребивший на своем веку нежити больше, чем видел Старший за долгие века бессмертия, не знал, как это бывает.

— Накормлю, — отрезал Орнольф.

— Вот и молодец, — как ни в чем не бывало, похвалил его Син, — ни в коем случае не позволяй Пауку пить человеческую кровь. Твою — можно. Любого из братьев — пожалуйста. Но только не людей.

— А мы кто? — искренне удивился дан. — Не люди, что ли?

— И сразу вези его сюда, — Старший, казалось, не услышал вопроса. — Вы должны прибыть как можно скорее. Добирайся по хейлиг фэрд, — братья знают, что случилось и ждут вас.

— Ты, Син, сегодня ночью пил много? — вкрадчиво (во всяком случае, он надеялся, что получилось вкрадчиво) поинтересовался Орнольф. — Я же сказал: Хельга ты получишь, только разделавшись со мной!

— А ты, Касур, думаешь, что я причиню вред своему брату, пусть даже и ставшему нечистой тварью?

Орнольф не успел ответить. Да Старший и так знал, что скажет грубый дан.

— Правильно думаешь, — мягко подтвердил он. — Будь на месте Паука кто угодно другой, братья уже спешили бы к вам, чтобы закончить дело, так или иначе. Но не в этот раз, Касур. Поразмысли, пока есть время: может быть, ты знаешь, где нам найти другого такого чародея?

— Что ты придумал? — поспешил спросить Орнольф прежде, чем Син закончил разговор. — При чем здесь кровь?

— Еще не знаю, — вздохнул Старший, — приедете, тогда посмотрим.

Оставить Хельга одного Орнольф так и не решился: днем тот был совершенно беззащитен, и хотя ни один дикий зверь не сунется к мерт… к нему, мало ли кого занесет нелегкая в выжженный изнутри курган. Пришлось самому, как живому покойнику, спать днем, чтобы к вечеру проснуться вместе с Хельгом.

Орнольф чуть не проспал. Подхватился, когда Паук уже зашевелился на своем ложе. И когда отдернулся заменявший полог плащ, Орнольф несколько мгновений ошеломленно таращился на такого же удивленного Альгирдаса. За день Хельг, и так?то худой, отощал как сама смерть, и запавшие глаза на белом лице, тени ввалившихся щек, серые губы окончательно выдавали в нем упыря.

За день Хельг, и так?то худой, отощал как сама смерть, и запавшие глаза на белом лице, тени ввалившихся щек, серые губы окончательно выдавали в нем упыря.

Очень голодного упыря.

— Ты или смельчак, или глупец, рыжий, — глухо прозвучал почти незнакомый голос, — а если я убью тебя?

— А если я тебя? — в тон ему поинтересовался Орнольф. — Есть будешь?

— Я?

— Ты.

Все?таки, Гвинн Брэйрэ — это вам не обычный человек, пусть даже и конунг, и жрец, и кто угодно. Обычный человек, став упырем, ни о чем, кроме крови, думать не может. И первые лет сто жрет кого попало, хотя бы и родственников: обычное дело, когда народ целыми семьями пропадает. А этот, гляди?ка, разговаривает еще.

Правда, когда острые зубы нетерпеливо клацнули над льющейся в чашу темной кровью, Орнольфу стало не по себе… но лишь на миг, пока Хельг не глянул исподлобья. Сейчас глаза его были светло?зелеными. И так стыдно было ему, так мучительно стыдно, что Орнольф сам устыдился себя. Кого он испугался? Это же Эйни, хоть и с клыками, хоть и мертвый уже.

— Пей давай, — пробормотал Орнольф, — Син сказал, тебе только нашу кровь пить можно.

Повторять приглашение не потребовалось.

Вернув опустевшую чашу, Альгирдас с сомнением произнес:

— Спасибо…

И ушел к выходу, затерялся в размытых ночных тенях, переползающих по стенам упокоища. Теперь Орнольф чувствовал его присутствие, как обычно чувствовал упырей. Мертвое и злое поблизости. Молчит.

Не дышит…

— Ехать надо, — сказал он, радуясь тому, что может нарушить тишину, — Син просил вернуться в Ниэв Эйд.

— Поезжай.

— Да мне?то что там делать? Син просил тебя привезти.

— Зачем?

— Не знаю, Эйни. Ты нужен Гвинн Брэйрэ, — Син так и сказал: другого такого чародея не найти. Привози, говорит, Паука сюда, посмотрим, что делать.

— Мне жаль, рыжий, — голос Альгирдаса стал мягче, — я больше не чародей.

— Как так?

— Я проклял Дигра. Сделал его бессмертным… то есть, вчера ночью я думал, что проклинаю его бессмертием. И отдал на это всю силу, что была во мне и в моей земле… еще и у богов забрал, сколько смог. Теперь — все. Убивать я могу. Даже лучше, чем раньше. А ворожить — нет.

— Ты проклял кого?! — переспросил Орнольф, устремляясь к выходу.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241